— И я не видел, — сказал принц Людвиг.

— Стало быть, он у принцессы Анны Леопольдовны. И там же я найду генерал-адмирала Остермана. Он любит утирать венцам сопли. Ну да я ему покажу!

Миних ушел, оставив принцев, причем он громко хлюпнул дверью, не дав закрыть её створки лакеям.

— Он несносен, брат, — принц Людвиг посмотрел на Антона.

— Я это вижу, брат мой. Но что я могу сделать? Я генералиссимус только благодаря ему. Если бы не он, то нами бы помыкал герцог Бирон.

— Но он желает поломать отношения Петербурга с Веной, брат. А Марии-Терезии как раз сейчас нужна поддержка России.

— Оставь, Людвиг, какое нам с тобой дело до Марии-Терезии? Пусть сама выкручивается. Стану я думать о ней. Мы теперь живем в России, и с ней нам стоит связать наше будущее.

— А вы не думаете брат, что нам придется вернулся в Австрию? — спросил брата Людвиг.

— С чего это? Я отец русского императора…

Миних влетел в покои правительницы и небрежно поклонился.

— Ваше императорское высочество, — он приблизился к Анне Леопольдовне. — Не я ли дал вам все, что вы желаете, и не я ли избавил вас от Бирона?

— Что случилось, фельдмаршал? — спросила обескураженная его поведением принцесса.

— Я указал венскому послу его место, но он притащился к вам. Или я уже не первый министр?

Анна посмотрела на Остермана и на посла Австрии. Тот был бледен как полотно.

Остерман заговорил:

— Я все еще вице-канцлер империи, фельдмаршал. И я руководил внешней политикой России в течение долгого времени. И ваш разрыв с Австрией может привести…

— Я не нуждаюсь в ваших советах, генерал-адмирал, — прервал его Миних. — Время, когда вы руководили внешней политикой России прошло навсегда. Теперь я стану ей руководить. Я поверну корабль империи Российской от Австрии к Пруссии. Молодой король Фридрих II станет нашим хорошим союзником в делах европейских.

— Следует ли мне понимать сие заявление как разрыв отношений с моей императрицей? — спросил австриец. — Фридрих II грозит нам войной и если Россия выступает на стороне Пруссии…..

— Ты погоди, Бурхард Христофорович! — вмешалась Анна Леопольдовна. — Такие вопросы так не решаются. Все же дела государственные. России новые войны не надобны. Ты хоть и первый министр, но не император России. А ты, посол, не горячись. Скажи ему, Андрей Иванович.

— Я получил право говорить от имени империи, ваше императорское высочество! — вскричал Миних.

— Дак никто тебя того права и не лишает, фельдмаршал, — испугалась Анна Леопольдовна. — Но про дела важные подумать надобно сначала.

— Хорошо! — согласился Миних. — Я подумаю про сие!

Инцидент был на время исчерпан. Но прямолинейность Миниха не понравилась ни кому. Многие дипломаты осудили его. Шведский посол барон Нолькен во всем поддержал посла Австрии. И даже пригрозил покинуть Петербург. Остерман заголосил, что Миних толкает империю к катастрофе….

Год 1740, ноябрь, 22 дня. Шлисельбург. Остерман и Бирон.

Генерал-адмирал Остерман прибыл в Шлиссельбург и потребовал именем регентши Анны Леопольдовны свидания с герцогом Бироном. Его тут же отвели в камеру, где содержался свергнутый регент и фаворит покойной императрицы.

Бирон был удивлен визиту. Он поднялся со своей простой кровати и церемонно поклонился вице-канцлеру.

— Как? Я вижу вас, граф? Здесь? Вы решили разделить мое заточение? — спросил Бирон по-немецки.