– Да что?

– О! Ваше превосходительство, да вы взгляните!

Кувырков указал пальцем на строки и начал читать: «Жеребцов приехал из Харькова, Кобылина из Тамбова, и обои (обои, ваше превосходительство, вместе) остановились на Конюшенной». Как же это можно, ваше превосходительство, публично такой скандал сделать и еще разглашать его, ваше превосходительство, посредством печати. Ведь это на иностранные языки могут перевести, ваше превосходительство, и в каком виде тогда нас это европейским державам представит? Что же мы лошади, в самом деле, что ли? Все-то мы разве лошади, ваше превосходительство? Разве ваше превосходительство лошадьми изволите править, а не нацией? Лошадьми, ваше превосходительство, кучера правят, а у нас есть начальство, у нас есть просвещенное начальство, благонамеренное, ваше превосходительство, начальство, которое… которое я… которое всякий обязан чтить… которое в Европе каждого человека знают!

Алексей Кирилович все это говорил с задушевным чувством, и к концу речи глаза его заблестели алмазною слезою.

– Благодарю вас, благодарю за вашу искреннюю любовь к начальству, которую я читаю в вашем сердце.

– Ваше превосходительство, позвольте, – перебил Кувырков. – Вы изволите благодарить, но за что же, когда это, можно сказать, долг и природа! Кого же еще и любить!

– Что-с?

– Я говорю, кого же еще, ваше превосходительство, любить, если не начальство.

– Да, – пропустил сквозь зубы начальник, не разделявший мыслей Кувыркова по отношению к тем, кто его выше, – да; но тут я, собственно говоря, могу сказать, ничего дурного не вижу.

– В чем это, ваше превосходительство?

– Да в статье, которую вы показываете, – отвечал начальник нервично.

– Помилуйте, ваше превосходительство, как же ничего дурного? Ведь это за три дня перед революцией разве можно позволить! Жеребцов будет публично стоять с Кобылиной в Конюшенной, и это в газету записано, и ничего дурного?

– Да ведь это фамилии такие. Что же делать, если есть такие фамилии. Теперь это уж поздно переделывать.

– Пусть по крайней мере они порознь стоят, ваше превосходительство! Пусть в разных улицах станут. Ведь есть Кирочная, Фурштадская, – мало ли где можно стоять. Там ничего и с лошадиной фамилией. Пусть, ваше превосходительство, их разгонят.

– Это же на каком основании?

– А они на каком основании вместе стали?

– В наш век у нас всякий может себе нанять квартиру в любой улице, и никто ему не смеет препятствовать. Это уж так в наш век.

– Да помилуйте, ваше превосходительство, ведь это же безобразно.

Начальник пожал плечами и сказал:

– А черт их возьми: мало ли что у нас безобразно, но что прикажете делать, когда все уж так идет! Но, впрочем, я вам сказал, что в этом собственно деле я большого вреда не вижу. Ведь вон Севрюгин у Рыбного остановился, а Судейкина в Подьяческой, что ж, и их выгонять?

– Это все не то, ваше превосходительство, а тут ведь просто Содом и Гоморра. Среди белого дня в Петербурге, в просвещенной столице… Ведь это же, ваше превосходительство, самим Петром Первым сказано, что это окно в Европу, и теперь для какого-нибудь русского направления в окне-то, как в магазине на выставке, будут Жеребцов с Кобылиной… Помилуйте, ваше превосходительство!.