Маркус, нисколько не обескураженный, махнул рукой:

– Я не понимаю, почему вы этим так подавлены. Это же замечательное приключение! Мне кажется, это именно то, к чему вам следовало бы стремиться после отшельнической жизни в Стоунфилде с Джередом и Дианой. Но неужели, – глаза Марка сверкнули, – вы не скучаете по полной волнений жизни на Континенте?

– Нет, – устало сказал Саймон. – Я наволновался уже на всю жизнь вперед, и все, чего я хочу – это тихо, спокойно жить где-нибудь в деревне.

– Ну, хорошо, – сказал Марк, – может, все будет не так уж плохо, как вам кажется. Может, вам даже понравится. – Он махнул рукой в сторону пейзажа за окном. – Смотрите, природа – великолепна, и у вас есть куча времени, чтобы найти мужа для своей наследницы, и… Что с вами? – прервался он, видя, что Саймон закрыл глаза, словно от боли.

– В этом-то и дело. У меня совсем немного времени. Я не сказал вам самого худшего. Когда Уилфред умирал, я… Я пообещал ему, что если не выдам ее замуж в течение шести месяцев, то должен буду сам жениться на ней.

– Что? – изумленно протянул Марк.

– Именно так, или Селуорт и все остальное состояние Уилфреда пойдет на благотворительность.

– Но… но… – Марк застыл, ошеломленный. – Если вы сами не метите на это место, то какая вам разница?

– Господи, за какое же чудовище вы меня принимаете? Это означало бы оставить Уинифред без денег и без защиты. Своих денег у нее очень мало; видите ли, ее отец считал, что о ней позаботится Уилфред. Дело не в моем отношении к воле покойного, просто я не могу выбросить ее на улицу!

– Ну, вы сказали, что Уилфред оставил ей приличное наследство. Уверен, что вы за этот срок найдете кого-нибудь, кто польстится на него.

– Согласен, но не могу же я выдать девушку замуж за того, кто ей совершенно не подходит.

Марк фыркнул:

– Уилфред и правда знал, что делает. Из всех своих знакомых он безошибочно выбрал именно того человека, который оказался слишком благородным, чтобы сложить с себя добровольно принятые обязанности.

Саймон покраснел.

– Может, и так, – холодно ответил он. – Но видите, в какой ситуации я из-за этого оказался.

– Ладно, – сказал Марк, – во-первых, у вас еще есть шесть месяцев. Наверняка за этот срок вы сможете найти девушке подходящую партию. Может, честную Уинифред уже окрутил какой-нибудь местный повеса.

– Очень хочу на это надеяться, – ответил Саймон, – потому что у меня нет этих шести месяцев. Я полагал, что отсчет времени начнется с того момента, когда я появлюсь в Селуортском поместье, но Соапс, семейный поверенный, известил меня, что время пошло уже с того самого момента, как Уилфред отправился в мир иной. – Он поднял ладони. – Дружище, через пять недель я должен увидеть ее в подвенечном платье. Это невозможно!

– О Боже! – вырвалось у Марка, когда он это услышал. – А сама Уинифред знает обо всем этом?

– Нет. Она знает, конечно, что я ее опекун и что я присматриваю за деньгами, которые она, как полагается, получит в наследство от Уилфреда, но она-то считает, что, безусловно, получит эти деньги по достижении двадцати шести лет, как и было, указано в первоначальном тексте завещания, пока Уилфред не вбил себе в голову, что заботу о ее будущем следует взвалить на мои плечи.

– Вы расскажете ей?

– Господи, конечно, нет. Я собираюсь поддерживать с ней настолько деловые отношения, насколько это будет возможно. Я не собираюсь мутить воду и предстать перед ней в качестве возможного супруга.