– Эта мазь, – Лемюэл протянул маленькую бутылочку, – я ее сам составил. Из алоэ…

– Спасибо, – сказал Рейстлин, принимая бутылочку. – Мне она не нужна, но я думаю, что моему брату она пригодится.

Он бросил взгляд на обожженные руки Карамона, покрытые волдырями. Карамон вспыхнул, спрятал руки за спину и самодовольно ухмыльнулся.

– Спасибо за кинжал, – добавил Рейстлин, возвращая его Лемюэлю. – К счастью, мне не пришлось пустить его в ход.

– Оставь его у себя! Это меньшее, чем я могу отблагодарить тебя, мой мальчик. Это твоя заслуга, что мне теперь нет нужды покидать мой дом.

– Но вы уже подарили мне свои книги, – заспорил Рейстлин, все еще протягивая кинжал вперед.

Лемюэль отмахнулся:

– Он принадлежал моему отцу. Он хотел бы, чтобы им владел маг вроде тебя. Мне он все равно не пригодится, хотя иногда я разрыхлял им землю вокруг моих гардений. К нему прилагается необычный ремешок вместо ножен. Отец носил его на запястье, пряча под рукавом. Он называл его «последней защитой волшебника».

Кинжал и впрямь был очень хорош, сделан из прочной стали и остро заточен. По легкой щекотке, которую Рейстлин почувствовал, пока держал его, он понял, что кинжал был пропитан магией насквозь. Он заткнул его за пояс и обменялся сердечным рукопожатием с Лемюэлем.

– Мы заедем за книгами позже, – сказал Рейстлин.

– Буду очень рад, если ты и твои друзья выпьете со мной чаю, – ответил Лемюэль, учтиво кланяясь.

После еще нескольких поклонов, комплиментов и приглашений зайти Лемюэль удалился, торопясь вернуть свои растения назад в землю родного сада.

После этого друзья остались одни. Горожане, окружавшие храм, расходились. Кто–то объявил, что жрецы Бельзора сбежали по подземному ходу и теперь находились на пути в горы, спасая свои жизни. Еще кто–то предлагал послать за ними вооруженный отряд. Уже почти рассвело. Утро было сырым и холодным. Вчерашние пьяные храбрецы, теперь сонные, с отяжелевшими головами, сникли и умолкли. Мужчины вспомнили, что им еще предстоит работа в полях, женщины припомнили, что оставили детей одних дома. Горожане разбредались по домам, предоставляя жрецов гоблинам да троллям в горах.

Компания направилась назад, на ярмарочную площадь. Ярмарка должна была продолжаться еще один день, но Флинт уже заявил, что уезжает сегодня.

– Я ни одной лишней минуты не проведу в этом мерзком городишке! Люди здесь сумасшедшие. Просто больные. Сначала змеи, потом виселицы, сейчас вот костер. Сумасшедшие, – снова пробормотал он себе в бороду. – Настоящие больные.

– Ты потеряешь прибыль целого дня, – заметил Танис.

– Не нужно мне их денег, – без выражения сказал гном. – На них, скорее всего, проклятье. Я серьезно подумываю о том, чтобы выбросить все, что я уже заработал.

Разумеется, он этого не сделал. Коробка с деньгами была первым предметом, который он упаковал, бережливо и аккуратно задвинув ее под сиденье в повозке.

– Я хочу поблагодарить всех вас, – сказал Рейстлин, когда они шли по безлюдным улицам. – И хочу попросить прощения за то, что подверг вас риску. Ты был прав, Танис. Я недооценил этих людей. Я не понимал, насколько они опасны. В следующий раз я буду умнее.

– Будем надеяться, что следующего раза не будет, – улыбнулся Танис.

– И я хочу поблагодарить тебя, Китиара, – сказал Рейстлин.

– За что? – Кит криво улыбнулась. – За твое освобождение?

– Да, – сухо сказал Рейстлин. – За мое освобождение.

– Всегда к твоим услугам! – сказала Кит, смеясь и похлопывая его по плечу. – В любое время.