– Ты прав насчет лавки, – признал Лайам. – Но, возможно, ты не знаешь, что маг прячет в подвале под кухней.

Насколько знал Рейстлин, Лемюэль ничего не прятал.

– Что же?

– Колдовские книги, – ответил Лайам.

– У Лемюэля было несколько таких книг, но я совершенно точно знаю, что он продал их.

– Не все! – Лайам понизил голос до свистящего шепота. – У него есть еще. Намного больше. Древние колдовские книги, написанные еще до Катаклизма! Книги, которые считались навсегда потерянными для мира! Вот истинное сокровище!

Лемюэль никогда не упоминал о таких книгах в разговоре с Рейстлином. Наоборот, он утверждал, что Рейстлин приобрел все книги, которые когда–то принадлежали старому магу, его отцу. Рейстлин почувствовал себя преданным.

– Откуда тебе это известно?

Лайам неприятно улыбнулся.

– Не у одного тебя есть секреты.

– Тогда я еще раз желаю вам доброй ночи.

– Ох, именем Королевы, да расскажи же ему! – сказал один из кузенов на языке Квалинести. – Мы тратим время! Дракарту эти книги нужны уже через две недели!

– Дракарт запретил нам…

– Тогда скажи ему только часть правды.

Лайам повернулся к Рейстлину.

– Миках заходил в лавку, якобы чтобы купить какие–то травы. Если ты знаком с этим Лемюэлем, то знаешь, что он глуп и наивен даже по человеческим меркам. Он пошел в сад, а Миках, оставшись в магазине один, сделал восковой слепок ключа к передней двери.

– Как вы узнали о колдовских книгах? – не успокаивался Рейстлин.

– Я повторяю, это останется нашей тайной, – сказал Лайам с опасной стальной ноткой в голосе.

Решив, что этот Дракарт, кто бы он ни был, знал о книгах, Рейстлин попробовал зайти с другой стороны, задав вопрос так невинно, как только мог:

– А что вы собираетесь сделать с этими книгами?

– Продать их, конечно же. Что нам еще с ними делать? – улыбнулся Лайам. Его кузены тоже заулыбались. Эльф не моргнул глазом, произнося эти слова бархатным голосом.

Рейстлин задумался. Его рассердило то, что Лемюэль солгал ему насчет книг и скрыл самые ценные из них. Но несмотря на это он не хотел причинять магу никакого вреда.

– Я не пойду на убийство, – сказал Рейстлин.

– И мы тоже! – с чувством подхватил Лайам. – У этого Лемюэля много друзей среди эльфов, которые непременно отомстили бы за его смерть. Но мага в лавке нет. Он отправился навестить этих своих друзей в Квалиност. Дом пуст. Час работы, и мы богаты! Что до тебя, то ты можешь взять свою долю артефактами, или же мы заплатим тебе сталью.

Рейстлин не думал о деньгах. Не думал он и о том, что эльфы лгали ему, что они наверняка собирались использовать его и затем найти способ от него избавиться. Он думал о колдовских книгах, древних книгах, возможно, украденных когда–то из Башни Высокого Волшебства в Далтиготе во время осады или спасенных из затонувшей Башни Истара. Какие сокровища магии скрывались за их переплетами? И почему Лемюэль скрывал их и прятал?

Рейстлин понял, что мог быть только один ответ. Эти книги должны быть книгами черной магии. Это было единственным разумным объяснением. Отец Лемюэля был военным магом Белых Одежд. Он не мог уничтожить книги, потому что по законам конклава никто из его членов не имел права сознательно уничтожать магический артефакт или книгу, принадлежащую другому магу. Магическое знание, независимо от того, откуда оно шло, кто открыл его, или кому оно выгодно, считалось драгоценным и заслуживало защиты.