Он смотрел в пыльное небо. Воздух все же просачивался сквозь измолоченную гортань, наполнял легкие. Боль пульсировала в шее, словно кулак ворочался под кожей.

 "Как ... быстро".

Смерть была рядом, но что-то его удерживало. Он старался усмирить мысли, пытался понять, что держит его здесь, в луже собственной крови. Никогда не ощущал он такого холода, такой слабости и тяжести.

Ринт попытался повернуть голову, чтобы найти сестру, но мышцы отказали. Он понял, что не чувствует тела, только безмерный вес сверху. Звуки битвы затихали - или отказывал слух?

 "Мы побеждены. Вот так легко... Пограничных Мечей более нет. Хочу умереть сейчас. Хочу уйти".

Он сощурился, глядя в небо, и наконец различил дерево - откуда оно взялось,  почему он не видел его на поле брани - безуспешные вопросы, но он видит в ветвях летний ветерок, глядящий пыльные зеленые листья. И на одной высокой ветви сидит сестра, юная и гневная, и не желает слезать.

Пора ему пойти и снять ее, снова. Вечно так. И вновь он сердится. Но не покажет этого, ведь народ собрался, смеется и дает советы.

Ринт встал и полез на дерево. Легко. Всегда было легко, ведь деревья сделаны, чтобы лазать. Он кашлял от пыли, снова и  снова протирая глаза, в груди ломило при каждом вздохе. Плевать. Она всё ближе.

Наконец он добрался и сел рядом, на ту же ветвь. Но когда поглядел, готовясь выбранить за доставленные хлопоты, увидел: Ферен пропала, на ее месте сидит Олар Этиль.

Ведьма ужасно обгорела. Кожа слезла клочьями, обнажив запеченное алое мясо. Она согнулась, качаясь, глаза блестели, словно еще отражая подпущенное им пламя.

Олар протянула почернелую руку. - Не бойся, - сказала она хрипло. - Время пришло. Я поклялась приветить тебя в этот день, Ринт, и я всегда выполняю обещания.

- Нет, - сказал он. - Время идти домой. Ужин готов.

- Ринт из Пограничных Мечей, Тисте, дитя Ночи. Прощаю тебя за то, что ты сделал.

Он понял, что плачет.

Рука ее качалась, маня. - Это не трудно - прощать, если понимаешь всё. Мир благословляет обе стороны. Иди же ко мне.

- Где Ферен?

- Недалеко.

- Где ее дочь?

- Недалеко.

- Хочу к ним.

- Ринт, это большое дерево.

Он взял ее руку, ощутив осыпающуюся золу. Но оставшееся было прочно, он смог удержаться.

 "Я не упаду. Всё правильно.

Никогда не упаду".

Шум сражения несколько утих, но сквозь пыльную завесу было видно бешеное движение. Затем Сендалат заметила десятки белых щитов с одной стороны, черных с другой - все быстро приближаются. Через мгновения были видны уже сотни щитов. - Ох! - крикнула она. - Кончено?

- Не могу сказать, заложница, - признался Вент. - Кажется, слишком быстро. - Он снова утер глаза.

- Вент, мне жаль лошадей. Обеих сторон.

- И мне, заложница. Видит Бездна, они заслуживали лучшего.

Флаги переменились, и дом-клинки принялись неспешно отходить. Некоторые шатались в седлах, были там и кони без всадников. Войско перестраивалось, вставая в ровную линию, лишь немногие мужчины и женщины скакали к крепости  - раненые, уже не способные сегодня сражаться.

Ветер унес тучу пыли с поля брани, и она увидела: сотни убитых лежат до самой полевой стены. Местами высились целые груды, окруженные ранеными солдатами и умирающими лошадьми; но и меж груд земля не была полностью свободна. Сендалат вдруг охватил приступ тошноты, она ухватилась за мерлон, чтобы не упасть.

- Побери нас Бездна, - бормотал Вент. - Как жестоко. Смотрите, они отлавливали даже застрельщиков. Не будь там каменных стенок, погибли бы все.