Моё сердце, кровь и душа полностью принадлежать императору. Враг будет разбит или я не ступлю ногой на землю моих предков – с плохо скрываемым волнением произнес Ойяма традиционный ритуал благодарности вассала своему сюзерену.

  Да будет так   невозмутимо произнес Мацуока и все трое протянули руки к чашкам с саке. Это был прощальный ритуал, завершавший встречи тайного совета. Отставив в сторону пустые чашки, собеседники склонили в знак уважения головы друг перед другом, но прежде чем встать и покинуть комнату Кодама обратился к маркизу.

  Мацуока сан, окажите как можно больше помощи адмиралу Того в борьбе с русском флотом, ибо он держит в своих руках ключ от нашей общей победы. 

Говоря эти слова, генерал был весьма близок к истине. Развязав себе руки от «пагубного январского наследства» Алексеева, адмирал Макаров намеривался в самое ближайшее время начать активные действия на море. Благодаря самоотверженной работе корабелов, 25 мая под оглушительные крики эскадры, на свое стояночное место во внутренней гавани встал броненосец «Цесаревич». После этого прошло ещё восемь дней, и ремонтный док наконец то покинул многострадальный «Ретвизан». Отныне артурская эскадра была готова к большим сражениям.

Одновременно с завершением ремонтных работ, русские моряки энергично разрабатывали меры для борьбы с вражескими минами, которыми японцы буквально забрасывали ближайшие подступы к Артуру. Получив дорогой урок по постановке минных букетов, Того не мудрствуя лукаво, стремился запечатать русские корабли на внутреннем рейде. Почти каждую ночь японские миноносцы неутомимо сбрасывали в темные воды моря свой смертоносный груз, перекрывая выходы из осажденной крепости.

Для блокады русской эскадры, противник не жалел мир, но здесь японское упорство столкнулось с русской смекалкой. Имевшиеся для траления паровые катера были не в состоянии своими тралами очистить не только внешний рейд, но иногда и сам выход из гавани. Для исправления положения русские моряки соорудили более мощные тралы, буксирами для которых стали миноносцы и вспомогательные крейсера. Теперь, каждое утро пары кораблей с закрепленным за кормой тросом в сто саженей, выходила на борьбу с вражескими гостинцами. 

Конечно, подобный шаг вызвал глухой протест среди части офицеров свято чтивших указания Адмиралтейства, предписывавшие проводить траления исключительно паровыми катерами, а никак не миноносцами, которых мало и надо беречь. Однако адмирал быстро погасил искры недовольства.

  Опыт войны с японцами наглядно показал, что инструкции Адмиралтейства не соответствуют реалиям жизни. Для быстрой очистки рейда нужны более мощные суда, чем катера, неужели это невидно? Некоторые из вас говорят об осторожности, но я готов рискнуть миноносцем ради сохранения броненосца или крейсера. Это звучит жестко, но война очень жестокая вещь, заставляющая нас делать нелегкий столь выбор – назидательно говорил адмирал не в меру ретивым служакам. – Вы только посмотрите, как ладно действует наш противоминный отряд. Четырьмя кораблями за день мы очистили весь внешний рейд от той гадости, что японцы накидали за неделю. А когда их будет пять пар, тогда можно будет без боязни всю эскадру в море выводить для борьбы с другом Того. 

Первый выход артурской эскадры в её полном составе, произошел восьмого июня. В этот день адмирал Макаров решил не просто «выгулять» свои броненосцы, а оказать помощь отступающим с перешейка войскам. За день до этого, ценой больших потерь армия генерал Ноги сумела прорвать русскую оборону и дивизия генерала Надеина начала отходит по направлению к перевалам, преследуемая противником.

В этом случае выход эскадры в море преследовал двойную цель; огнем броненосцев прикрыть отход войск к горе Куинсан, стратегически важной точке обороны русских войск и дать возможность специальной команде уничтожить порт Дальний.