Желая довести дело до конца и все же разгромить крейсерский отряд врага, Того приказал «собачкам» адмирала Дэва атаковать крейсера Рейценштейна, но из этой атаки ничего хорошего не вышло. Торопливо забросав противника градом снарядов, японцы вновь не добились ощутимого результата, получив в ответ попадание в крейсера «Кассаги» и «Такасаго». Вслед за пушками крейсеров заговорили главные калибры броненосцев и Дэва, благоразумно ретировался. Отойдя на безопасное расстояние, японские крейсера ещё некоторое время вели одиночный огонь по противнику, но затем перестали.Дебют остался за русскими, хотя попадания в русские крейсера помогли японскому адмиралу сохранить лицо перед высоким гостем «Микасы».

Не имея возможности продолжить сражение, Того был вынужден взять паузу в ожидании когда «Ниссин» и «Якумо» вернуться в строй. В ожидании этого момента, японцы несколько отстали  от противника, двигаясь параллельным с ним курсом, справа.

Что думал командующий японского флота, никто не знал, но всю степень раздражения адмирала испытал на себе дежурный офицер, подававший ему чай на мостике «Микасы». Принимая из рук не в чем не повинного человека, адмирал столь яростно просверлил его глазами, что от немедленного харакири, офицера удержала лишь его участие в сражении, оставление которого без видимых причин было великим позором для самурая.

Видя скверное настроение своего союзника, командор Бейли не спешил подойти к нему и приободрить добрым словом.

  Ничего, ничего. Это даже очень хорошо, что русский бородач наступил японскому тигру на хвост и сделал ему больно. Впереди решающее сражение и от этого он злее драться будет – размышлял британец, неторопливо попивая чашку зеленого чая. Привыкший к аромату отборных сортов Цейлона и Индии, Бейли с большим трудом заставлял себя поглощать безвкусный отвар, но большая политика заставляла его терпеть маленькие неудобства жизни.

Словно почувствовав мысленный настрой гостя, Того подошел к командору и учтиво спросил, не желает ли его гость пройти к себе в каюту, чтобы совершить свою трапезу и отдохнуть, вместо безрадостного стояния на мостике моего корабля.

  Благодарю вас, сэр, но я не намерен менять своих привычек, обедать в более позднее время. Что касается стояния на мостике, то я хотел бы остаться на нем и впредь. Ведь согласно утверждениям ваших матросов, во время боя это самое безопасное место на корабле, так как вас охраняют великие боги – сказал Бейли, учтиво склонив голову перед своим собеседником.

  Скоро мы сможем на деле проверить утверждение моих матросов – сдержано молвил японец и отошел от британца. Адмирал готовился к миттельшпилю, главной части сражения с русскими, чьи верхушки матч отчетливо виднелись на горизонте.

Адмирал Макаров так же, как и его противник, все это время не покидал переднего мостика «Цесаревича» ни на минуту не выпуская нить командования эскадрой. 

  Запросите на «Аскольд», есть ли повреждения среди наших крейсеров? – приказал Макаров своему младшему флаг офицеру Эллису, и вскоре получил ответ. Контр адмирал Рейценштейн докладывал, что среди его крейсеров серьезных повреждений и потерь нет.

  Отлично! Тогда самое время поднять скорость до 15 узлов. Как вы на это смотрите, Николай Александрович? – спросил Макаров Матусевича.

  Полностью с вами согласен, Степан Осипович. Пусть перед решающим боем, Того порастрясет свои узелки и даст нагрузку своим машинам – согласился с адмиралом Матусевич и, глядя на дымы вражеских броненосцев, уверенно добавил.

  Могу поставить голову на заклад, что господин Того дает нам передышку только из за ремонта своих машин. Очень льщу себя надеждой, что этот ремонт результат попадания наших снарядов, но очень может быть, что из за износа машин.