Здесь особенно сильно ощущалась аура острова. Не ошибусь, если предположу, что источник её располагается внутри этой странной горы. Хуже то, что Алонзо обязательно потащит нас внутрь… паранойя вновь оживилась.

— Шевалье, постой, — остановил движение отряда Димка. — Мне нужна пара минут на разведку.

Наш наниматель с видимым неудовольствием на лице обернулся, открыл рот, собираясь, по всей видимости, возразить, но после мига запинки кивнул и остался стоять на месте, всем своим видом показывая, что задержка сильно ему мешает и следует минимизировать её.

Получив «добро» от него, брат достал лампу с джиннией и быстро потёр её медный бок, призывая девушку.

— Мой повелитель, я вся в твоё… — начала говорить томным тоном Гюльчатай, едва появившись на свежем воздухе.

— Хватит, — оборвал её Димка. — Поднимись повыше и внимательно посмотри на эту гору. Потом расскажешь, что заметила. И не задерживайся, у нас каждая минута на счету.

— Слушаюсь и повинуюсь, — поджала та губки и стремглав унеслась ввысь. Буквально пару минут спустя она вернулась обратно.

— Ну? — поторопил её брательник, видя, что та не торопиться с докладом.

Та сердито фыркнула и стала рассказывать о том, что увидела сверху.

— Гора очень занимательно выглядит сверху. Выглядит как человеческий череп, зарытый до ноздрей в землю, а ещё у него три глаза. Вон та расселина на самом верху выглядит третьим глазом в центре лба, который рассекли клинком. На обратном склоне всё испещрено каналами и выступами породы с валунами, и всё это напоминает извивающихся змей.

Тут я непроизвольно вздрогнул.

«Ох, не к добру я вспомнил совсем недавно про Королев из подземелий», — мелькнула мысль. Мигом позже от Рапунцель по нашей связи пришли отголоски страха. Видимо, и она нашла много общего в описании горы и своих мачех.

— Всё? — в их разговор вмешался Алонзо. — Поговорить можете на ходу, а сейчас мы теряем время.

— Пошли, — кивнул в ответ брат. Гюльчатай отправлять назад в лампу не стал. Или та не захотела уходить сама. Сейчас она шла рядом с Димкой, прижавшись к его левому боку чуть ли не вплотную.

Когда мы подошли к горе и стали взбираться на самый вверх, к «третьему глазу», то я особо и не удивился данному моменту. Всё и шло к… в общем, к чему-то подобному. Паранойя затихла, а вот интуиция буквально била в колокол, предупреждая о скорых неприятностях.

Вблизи расселина оказалась внушительной. В неё мой брат вошёл лишь чуть-чуть наклонив голову. И это только, так сказать, в глазницу. Трещина, проходящая через неё под углом сверху вниз слева направо, делала вход в гору ещё просторнее.

Внутри обнаружилась просторная пещера с высоким потолком. В стене напротив входа чернело отверстие прохода вглубь горы. Выглядело оно результатом человеческих (или иной разумной расы) рук.

— Ждём здесь, — быстро сказал Алонзо, запнулся и добавил. — И готовимся ко всяческим неприятностям. Может, придётся сражаться с сущностью божественного порядка.

— Об этом в договоре не было, — сказал я. — Подобные моменты следует оговаривать сразу. Я сейчас могу развернуться и уйти с отрядом, оставив тебя разбираться со всем дерьмом в одиночку.

Шевалье явно машинально положил руку на эфес шпаги, потом осознал перспективы конфликта со мной и оставил оружие в покое.

— Святовит, я не обманывал вас. О возможности столкнуться с подобным существом стал догадываться только сегодня, когда пристали к берегу.