|
Он так никогда и не узнал, что, когда вы передавали ему пакет в библиотеке, Хаффам уже лежал мертвый всего в нескольких футах от него, в соседней комнате. А когда Клоудир вышел из библиотеки, вам оставалось лишь вернуться сюда, измазать лоб кровью убитого и поднять тревогу. Старик с трудом встал на ноги и застыл на месте с ошеломленным видом. — Нет, — пролепетал он. — Вы все выдумываете. Теперь в поле моего зрения появился Сансью. Он склонился над сундуком и принялся рыться в нем. Наблюдая за ним, я размышлял над услышанным. Так значит, Питер Клоудир и вправду не убивал моего деда? Могу ли я быть уверен, если старик все отрицает? Неужели даже сейчас сомнения не оставят меня? Тут Сансью вскинул над головой руку с зажатым в ней пакетом и воскликнул: — Вот оно! Поместье мое! Я мгновенно понял, что сейчас произойдет. Я выступил из своего укрытия и крикнул: — Осторожно! Сзади! К несчастью, Сансью настолько удивился моему неожиданному появлению, что повернулся ко мне, а не к источнику опасности позади него, — и в этот момент Эскрит всадил ему в спину саблю, которой, по всей видимости, убил Джона Амфревилла почти шестьдесят лет назад. На лице адвоката отразилось недоумение — но вызванное ли ударом или моим внезапным появлением, я так никогда и не узнал. Казалось, он пытался что-то сказать мне, но не сумел произнести ни слова: лицо его жутко исказилось, глаза вышли из орбит, и он повалился на колени, уронив голову на сундук, а потом рухнул на пол и больше не шевелился. Мы с миссис Сансью ошеломленно уставились друг на друга. Старик, словно не замечая нашего присутствия, пересек комнату и запер дверь в библиотеку. Потом он вынул завещание из руки своей жертвы, вытащил из сундука пачку банкнот, подошел к бюро у окна и положил все в выдвижной ящик. Я не сводил взгляда с миссис Сансью. Теперь она с ужасом смотрела на бездыханное тело своего мужа. Вот женщина, которая знала о невиновности Питера Клоудира, но допустила, чтобы он понес наказание за чужое преступление; которая своим предательством довела мою мать до погибели; которая отправила своего юного племянника на верную смерть и пыталась убить и меня тоже. Теперь я окончательно убедился, что Питер Клоудир невиновен, и все мои сомнения насчет правдивости рассказа миссис Сансью рассеялись, ибо, безусловно, Эскрит сознался в убийстве моего деда, на наших глазах свершив кровавое дело, от которого труднее отказаться, чем от любых слов. Старик вышел из комнаты — очевидно, чтобы подождать в холле появления Питера Клоудира с черного хода. Когда я двинулся вперед, миссис Сансью со страхом посмотрела на меня. — Я не хотела этого, — заикаясь, пролепетала она. — Я думала лишь припугнуть старика, чтобы он отдал завещание. О чем она говорила? Просто о том, что не хотела, чтобы все так вышло? Или же о том, что с начала до конца выдумала свою историю? Или о том, что домыслила все, чего не видела? Сейчас у меня не было времени искать ответы на подобные вопросы. — Он может быть опасен, — тихо проговорил я и, поскольку она словно остолбенела, схватил ее за кисть с намерением увести отсюда прежде, чем мы окажемся в ловушке в запертом доме. — Завещание, — пробормотала миссис Сансью, вырывая свою руку из моей. Она прошла к бюро, по пути обогнув мертвое тело, и достала документ из выдвижного ящика. Ее самообладание казалось поразительным. |
