Майор смотрел на задержанного. Тот спокойно смотрел на майора.

— Мы вас задержим…

— На какое время?

— Суток на трое. Надо кое-что проверить.

— У меня сорвется сделка. Я выставлю счет в суде на пятьдесят тысяч. Отвечать придется лично вам.

— Выставляйте, — пожал плечами майор. — Это ваше право.

— Так в чем меня обвиняют?

— Пока ни в чем. Мы должны установить вашу личность.

— Документы я вам предъявил, они не поддельные. Отпустите, пожалуйста. Я действительно тороплюсь. Половину денег оставьте себе.

Майор повертел в руке паспорт. Может, он был и не против забрать половину денег, но что-то подсказывало ему, что с этим человеком связываться не надо. Пусть его проверяют те, кому положено. Он вздохнул и приказал увести задержанного.

Камера была тесной и душной. Вагиф хорошо знал Процессуальный кодекс. Под указ Президента он не подпадает, улик против него нет. Значит, сидеть ему трое суток. На большее они не имеют права. Мирон уже далеко, наверное, за границей, а остальные мертвы. Нигде нет ни одного отпечатка пальцев. В квартире тоже ничего подозрительного.

Надо продержаться. Всего трое суток…

Вагиф ошибался. Мирон не смог уехать из города.

Группа, почти год хозяйничавшая на дорогах, была полностью засвечена. Областное управление, подключив все службы и районные отделы милиции, наверстывало упущенное. Утром с вертолета обнаружили трупы Ханенка, Еремы и Орлика. И уже через пару часов всплыла фамилия Мирона.

Мироненко Борис Сергеевич, ранее трижды судимый… Из архивов были срочно извлечены его фотографии. Машина розыска раскручивалась стремительно, не оставляя Мирону времени исчезнуть из города. Днем он сделать этого не успел, собирая спрятанные в разных местах деньги и драгоценности, а вечером было уже поздно. Фотографию Мирона и его жены каждый час показывали по местному телевидению. Вокзалы и дороги были перекрыты.

Он сделал самое разумное, что можно было придумать в данной ситуации. Укрылся с женой в однокомнатной квартире, про которую не знал никто из его окружения. Квартиру Мирон купил еще весной, оформив через посредников на надежного человека. Тот жил в другом городе и, получив за услуги хорошие деньги, про квартиру тут же забыл.

Мирон обладал достаточным терпением и твердо решил отсидеться здесь полторы-две недели, пока не спадет напряжение, и тогда он сделает попытку вырваться из кольца. Труднее было с женой. Услышав по телевизору, что ее муж разыскивается «за совершение ряда тяжких преступлений, в том числе за убийства водителей на трассе и других граждан», она ничего не поняла. Удивленно смотрела на фотографии, потом с ней началась истерика.

Мирон терпеливо выслушал бессвязные выкрики, молча налил ей рюмку коньяка.

— Мне нельзя…

— Люда, выпей и успокойся. Думай сейчас только о нашем ребенке.

— Неужели это правда?

— Нет, — покачал головой Мирон. — Я похож на убийцу?

— Н-не знаю… но почему тогда они это говорят?

— Фирма должна партнерам двести с лишним тысяч. Кроме того, я не смог уплатить ежемесячную взятку областной администрации и милицейскому начальству. У нас не очень хорошо шли дела. Я тебе об этом говорил. Ждать они не захотели и вот теперь ищут способы вырвать свои деньги и заодно дать урок другим…

Как не примитивна была ложь, но маленькая девочка-женщина в нее поверила.