Споткнулся, громко выругавшись, и тут же понял, что наткнулся на первого "везунчика". Пальцами угодил во что-то липкое — кровь. Не хило кто-то башкой о дерево приложился. Прислушался — не дышит. Скорее всего, уже труп, судя по количеству крови, череп себе проломил. Торопился и, как говорится, успел — прямиком на тот свет.

Я пошел дальше уже медленнее, натыкаясь на деревья. Остановился, когда где-то рядом послышались стоны. А вот и вторая жертва марафона, подающая признаки жизни. Это мне и нужно.

— Эй. Кто там? Живой?

— Кажется, ногу сломал, а так живой.

Я подходил все ближе, пока не споткнулся о парня, который громко застонал, даже захныкал.

— Я не хочу здесь умирать. Помоги мне.

— Тише ты. Не истери. Давай выбираться.

— Как? Я встать не могу. О корягу зацепился.

— Я помогу, если ты поможешь мне. У меня за поясом нож — достань, я освобожу руки тебе и себе потом дотащу до ручья и кину тебя в воду — отлежишься.

— Меня охотники добьют.

— Не добьют, если будешь тихо лежать, а не стонать, как баба перед оргазмом.

Я подкатился к нему, стараясь прислониться к спине и пока он шарил холодными руками у меня по животу, продолжая постанывать и всхлипывать, я думал о том, что никакой ручей его от пантер не спасет. Разве что только чудо, а чудес не бывает, не в этом гребаном мире, где живут такие твари, как Ахмеды и как я.

— Давай. Быстрее вытаскивай. За яйца меня не хватай — там не нож, а ствол другого назначения.

Он лихорадочно пытался достать нож, а я представил себе эту картину и почувствовал желание истерически расхохотаться. Я побывал в разного рода дерьме, но в такое, да еще и добровольно, никогда не ввязывался. Дешевый фарс с жалкими спецэффектами и фонтанами крови мэйд ин Ахмед-психопат только начался, а мне уже хотелось вернуться обратно и собственноручно удавить эту мразь.

— Откуда нож?

— Да какая разница. У нас времени в обрез.

— Вытащил, а теперь что?

— В землю воткни.

— Я повернуться не могу — нога болит.

— Мать твою, откуда ж ты такой взялся? Ножка, ручка болит. Давай через не могу.

— Меня заставили. Сестра моя у него. На наркоту, сука, посадил. Говорит, денег ему должна, если поучаствую — выпустит ее. Я не хочу тут умирать. Ты только не бросай меня, друг.

Нашел друга. Идиот наивный.

— А ты что, бегун какой-то или спортсмен?

— Компьютерщик я. Программист.

— И как ты выживать тут собрался? Перезагрузить жесткий диск в мозгах у охотников? Или обновить систему программного обеспечения у пантер?

— Больно как. Я жить хочу, — он меня, казалось, не слышит.

Я выматерился, пытаясь найти нож на земле, нашел, с трудом воткнул в землю, мысленно подсчитывая время. Веревку резал осторожно, чтобы не пораниться — помнил о пантерах и о запахе крови. Пока наконец не освободил руки. Сдернул повязку и посмотрел на пацана — твою ж мать. Совсем ребенок. Нахрен Ахмеду такой игрок? Но у этой мрази какие-то свои принципы отбора.

— Ну что? Освободился? — проскулил парень, тыкаясь лицом в землю и кусая губы.

— Нет, нож найти не могу, — соврал я, глядя на торчащую кость из переломанной голени, ветку, пробившую ногу насквозь и, судя по количеству крови, задевшую артерию. Не жилец он. Долго не протянет в таких условиях.