Дома она часто отправлялась в сад в летние ночи, когда не спалось. Поэтому ей никогда не приходило в голову, что она совершает нечто странное.

Она надела голубой пеньюар и атласные тапочки, подходившие к нему, и открыла дверь спальни. Тут она вспомнила, что забыла запереть дверь, как обещала Люси.

«Джентльмены сегодня все казались вполне трезвыми, — сказала она себе, — но поскольку я пообещала, то запру дверь, когда вернусь».

В коридоре ни одна из свечей в серебряных подсвечниках не была еще погашена.

Это навело ее на мысль, что герцог еще не лег.

Она нарочно держалась подальше от главной лестницы и дальше по коридору обнаружила, как и ожидала, вторую лестницу. Никого не встретив по пути, она осторожно спустилась по ступенькам. Весь дом был погружен в сон.

Внизу под лестницей она обнаружила то, что искала.

Застекленная дверь пропускала серебряный свет луны.

Она отодвинула засов и открыла дверь. Прохладный ночной воздух остудил ее горящие щеки.

Выйдя в сад, Девайна спряталась в тень деревьев и быстро пошла к лабиринту.

Подойдя к нему, она обнаружила, что тисовые изгороди выше, чем казались сверху.

Они были выше ее головы, и все же лунный свет ясно обозначил узкую тропу между ними.

Девайна, которой никогда еще не случалось быть в лабиринте, была очарована.

Тут было почти также чудесно, как она и представляла, и она сказала себе, что должна найти центр, самое сердце, лабиринта.

Там наверняка должна быть изысканная статуя, может быть, Купидона.

Она символизировала бы попытки человека найти свою любовь, пробираясь через препятствия, которые возводит перед ним его собственная жизнь, — лабиринт, лабиринт необыкновенно сложный.

Девайна сворачивала на тропки, ведущие в никуда.

Полдюжины раз она возвращалась по своим следам, чтобы начать все сначала.

Через полчаса она еще не достигла центра.

Она сказала себе, что, должно быть, очень глупа или лабиринт оказался более таинственным и сложным, чем она ожидала.

В конце концов она подумала, что добилась успеха, но вместо фигуры Купидона обнаружила лишь каменную скамью на тропе, закрывавшую путь дальше.

В раздражении она села на скамью и подняла голову, чтобы взглянуть на звезды.

Интересно, подумала она, как выглядел бы лабиринт, если бы рост позволил ей взглянуть сверху на него. «Тоща бы, — сказала она себе, — мне было бы легко найти центр лабиринта».

«Я должна еще раз попытаться, — подумала она, — и если опять неудача, то, наверное, пойду спать».

И тут, к своему замешательству, она услышала голос как раз позади себя.

— Почему ты мне велела ждать тебя здесь? — спросил мужской голос.

— Я боялась, что где-нибудь еще нас увидят, — отвечала женщина, — как только я обнаружила план лабиринта в столе Рэйка, то сразу же поняла, что это — идеальное место для тайных встреч.

Девайна затаила дыхание.

Она очень хорошо знала женский голос — это была леди Люсиль.

— Ну, вот я здесь, — сказал мужчина, как ей показалось, неприветливым тоном, — надеюсь, ты принесли мне план, где отмечена твоя спальня?

— Конечно! — ответила леди Люсиль — Я не дура. Ты же не хочешь наткнуться на ночного сторожа или какого-нибудь влюбленного гостя! Вот он!

Девайна услышала легкий шелест.

Должно быть, подумала Девайна, она протянула листок бумаги мужчине, который был с ней.

— Теперь объясни мне точно, — сказал он, — какая комната твоя?

— Я ее отметила крестом, — ответила леди Люсиль, — а как раз через коридор — апартаменты хозяина дома.