– Знаю что?

Она закатила глаза.

– Что фейри лучшие в мире любовники. Я постоянно твержу ей, что всё не так, но ты не знаешь мою подругу. Хорошо, что я не рассказала ей о том, что подумывала поцеловать тебя. Она с меня бы не слезла.

Мой пульс ускорился, и желание, с которым я боролся, вернулось с удвоенной силой.

– Ты думала о поцелуе со мной?

– Мне было любопытно, каково это будет, – сказала она как бы между прочем, словно она только что не воспламенила огонь внутри меня.

Сама только мысль о том, что она фантазировала об этом, заставила меня жаждать вкуса её губ, и я едва ли мог о чём то другом думать.

– А сейчас тебе уже не любопытно? – спросил я.

Её взгляд упал на мой рот, и в следующий миг она схватила меня за рубашку и притянула к себе. Я за милую душу поддался, позволив ей взять контроль. Она встретила меня на полпути и нежно коснулась моих губ губами. Когда она осторожно щёлкнула языком по моим губам, я подавил стон, но не сдержал себя, и принял всё, что она предложила.

Я впился в её губы, запустив пальцы в её волосы и прижав её к себе. Она раскрыла губы, и я поцеловал её со всей потребностью, какую никогда ранее не испытывал. Она ответила со сладким самозабвением, которое угрожало полностью разрушить меня. Я мог бы отнести её в кровать, и она даст мне всё, что я попрошу. И Богиня, как же я изнывал от желания ощутить её под собой, вокруг себя.

Это была последняя мысль, которая прорвалась сквозь поглотившую меня первобытную потребность. С усилием, о существовании которого я в себе и не знал, я оборвал поцелуй.

Словно холодной волной, меня накрыл стыд, и я прильнул лбом к её лбу. Что я делал? Джесси едва ли оправилась от опасной лихорадки и пребывала не в том состоянии, чтобы мыслить рационально, не говоря уже о том, чтобы давать согласие. Всего одно её прикосновение и я позволил своим примитивным желаниям контролировать меня, словно был незрелым подростком. Мы с ней были как горючее и хворост, достаточно было всего одной искры, чтобы мы вспыхнули.

– Я был прав. Ты очень опасна, Джесси Джеймс.

– И поэтому ты остановился? – спросила она, и её голос сквозил раздражением и неуверенностью.

Я встретился с её обескураженным взглядом.

– Я остановился, потому что ты не в себе. Я совершил в своей жизни несколько сомнительных вещей, но воспользоваться женщиной никогда не было одним из них.

– Но мне нравится то, как ты целуешь меня, – она сложила губы в очаровательный бантик, и мне снова захотелось поцеловать её. – Повторишь, когда я приду в себя?

Она никогда не узнает, как сильно мне хотелось удовлетворить её запрос. У фейри с человеком не было будущего, а она заслуживала гораздо большего, чем я мог ей предложить. Я прикоснулся к кончикам её волос, которые были тусклыми от лихорадки, вместо привычных огненно рыжих. Когда я впервые увидел их распущенными, они напомнили мне о цветке калаехе , который при цветении внешне напоминал языки пламени. Это было подходящее для неё имя. Оно соответствовало её страсти и духу.

– Нет, микалаех , – с нежностью ответил я. – Но не потому, что не хочу.

Казалось, мой ответ удовлетворил её, и она расслабилась в кресле, закрыла глаза и на её губах заиграла блаженная улыбка. И тогда до меня дошло, что, возможно, буквально через несколько часов она даже не вспомнит об этом и, наверное, это к лучшему. Я буду помнить за нас двоих.

Встав, я склонился и снова подхватил её на руки.

– Давай отнесём тебя в кровать, и ты отоспишься.

Как только я уложил её в кровать, она свернулась на боку.

– Спасибо за заботу. Ты так и не ответил на мой вопрос.

– Что за вопрос? – переспросил я, накрывая её одеялом.

Она сонно улыбнулась мне.

– Мы друзья?

Только дружбу я и мог ей предложить.