Без малого три столетия длилась битва всесильных чародеев. Почти три века Добро насмерть билось со Злом; гремели сражения, приходили и исчезали без следа великие воины, создавались и рушились игрушечные королевства, горели неприступные крепости и тонули гордые корабли. Наконец Добро уступило. Добро мягкосердечно и всегда уступает, щадя жизни тех, кто за него сражается. Властимир Могучий принародно сломал об колено свой магический посох и удалился в добровольное изгнание, потому что понял: если так пойдёт и дальше, то через пару веков на Островах не останется никого, кто разделил бы с ним радость победы или горечь поражения.

Тогда влюблённый Кассиус возвёл свою Королеву на трон и первым принёс ей клятву верности. Увы, он так и не дождался обещанной награды: возложив на свою прекрасную голову древнюю корону властителей Островов, Королева не спешила сделать Кассиуса Кранка Королём. Ему пришлось довольствоваться скромной ролью придворного чародея и астролога. По ночам несосто-явшийся Король скрипел зубами от чёрной обиды, но он был прикован к Королеве двойными узами — узами своей несчастной любви и узами клятвы, которую так опрометчиво дал, стоя на коленях перед древним Императорским троном.

Правление Королевы с самого начала не было безоблачным, а потом сквозь Ворота прошёл великий воин, появление которого едва не стоило ей трона. Он был дерзок, непредсказуем и бесстрашен, этот чужеземец, но он так и не сумел отыскать Властимира Могучего и заручиться его поддержкой. Он проиграл свою войну, но перед тем, как его навеки заключили в темницу, успел сделать пророчество, и пророчество это так напугало Королеву, что она скрылась от людских глаз, став Королевой-Невидимкой. По её приказу верный Кассиус разыскал и доставил в новую королевскую резиденцию магические ключи от Ворот, что связывали Острова с соседним миром. Королева всегда хранила ключи при себе, в своей отделанной перламутром и жемчугом спальне. Там им было самое место, ибо ключи от Входа и Выхода представляли собой два маленьких зеркальца и легко терялись в груде безделиц и украшений, которыми был завален ночной столик Королевы. Теперь мир Островов был надёжно заперт, и ключи от него находились в руках Её Величества Королевы-Невидимки.

Два века правила она Островами, не показываясь на глаза своим подданным, и два века подряд Кассиус Кранк ежедневно входил в Золотую гостиную Стеклянного Дворца для получасового доклада. Это были полчаса, в течение которых он имел счастье лицезреть свою Королеву во всём блеске её неувядающей красоты. По окончании аудиенции золотые двери вновь закрывались перед ним, и верный Кассиус, как пёс, дожидался следующего полудня…

Не разгибая спины, Кассиус дошёл до середины гостиной и опустился на колени.

— Можешь встать, — раздался мелодичный голос Королевы.

Кассиус Кранк поднялся с колен, выпрямился и откинул капюшон. Королева сидела на золотой кушетке, сделанной в форме потягивающейся пантеры, и была прекрасна, как никогда. Бесчисленные огоньки свечей, отражаясь в полированном золоте, бросали на её лицо тёплый отсвет, смягчая его холодное и неприступное выражение. Королева всегда была хороша, но по-настоящему прекрасной она делалась только тогда, когда её окружал любимый металл — золото. Стальные корабли морской гвардии днём и ночью доставляли в столичную гавань золото со всех концов мира Островов, и только его завораживающий блеск мог на время смягчить каменное сердце Королевы.

И, как всегда, несчастный чернокнижник ошибся, приняв игравший в глазах своей госпожи отблеск золота за тёплый огонёк благосклонности. Едва взглянув на него, Королева брезгливо поморщилась и спросила:

— Что стало с твоей физиономией, Кас? Зачем ты сбрил бороду? Она тебе шла, поскольку скрывала твой черепаший подбородок — вернее, его полное отсутствие.

Чародей невольно провёл ладонью по гладко выбритым щекам и поклонился.

— Прошу прощения, госпожа, но вы сами велели мне сбрить бороду во время вчерашнего доклада.