Разволновавшись, Келли замолчал, а затем вдруг радостно улыбнулся:

— Когда кристалл оказался у меня, все изменилось. Даже узнав о смерти Кейт, я не опечалился. Умерла та, которая стояла у эшафота, а моя теперь со мной, и имя ее — Ламия! Ты не представляешь, общаться с Ламией — это неимоверные, сладостные ощущения, в них нет ничего плотского, предосудительного.

— Ты говоришь о ней, словно о живом человеке, а ведь она — дух. Бестелесная сущность. Может, за ней кроется бес, нечистая сила, пришелец из мира мертвых.

— Не говори о Ламии в подобном тоне!

— Боюсь за тебя, Эдди. Опасно общаться с духами. Инквизиция считает это колдовством. — Томас вздохнул. — В Польше ты едва успел скрыться от ее ищеек. Инквизиция есть везде, здесь тоже. Не пора ли покинуть Богемию и императора? Продадим наши дома, фермы, у нас достаточно денег, чтобы безбедно жить в любой стране.

— Император Рудольф II ко мне благосклонно относится, грех этим не воспользоваться. А денег всегда не хватает. Ламия помогла мне подняться с самого дна и стать тем, кем я есть, — сэром Эдвардом Келли! С того времени и судьба благосклонна ко мне. А я не позабыл тебя, моего брата, и нашу сестру.

— Могу ли я подержать этот удивительный кристалл в руках? — попросил Томас.

Келли замер в нерешительности, затем все же протянул его брату.

— Возьми, только будь осторожен. Несмотря на свой внушительный вид, он очень хрупкий. Благодаря ему я могу общаться с Ламией, ее мир кардинально отличается от нашего.

— Кристалл очень холодный, несмотря на жаркий день! — испуганно произнес Томас, осторожно ощупывая его.

Его охватила неприятная дрожь, словно он притронулся к мертвецу. Превозмогая страх, Томас подошел к окну, чтобы лучше разглядеть кристалл. Он не был непроницаемым, казалось, что он окутан черным дымом, не дающим увидеть, что скрыто у него внутри.

— Этот камень называют морион за его мрачный черный цвет. У него есть братья — кернгорн, или раухкварц, и цитрин, отличающиеся от него цветом. Это самый магический, колдовской камень, его считают ключом к воротам в потусторонний мир, он позволяет общаться с духами. Предполагаю, что он принадлежал жрецам племен англов, которых называли друидами. Это были очень сильные колдуны.

Помолчав, Келли продолжил рассказ.

— Через год я снова побывал в тех местах, но уже в карете, в приличном платье. Я имел достаточно денег, чтобы заплатить за ночлег и хорошую еду. На месте корчмы я увидел лишь давнее пожарище. От людей узнал, что на корчмаря напали разбойники, вырезали всю его семью, а корчму сожгли. С потерей кристалла судьба от него отвернулась.

— Эдвард, я боюсь за тебя! — встревожился Томас. — Это колдовской кристалл, и тебе являлся демон, суккуб.

В дверь постучали, вошел лакей и сообщил, что сэра рыцаря Келли желает увидеть пан Иржи Гунклер. Услышав это имя, Келли недовольно скривился, но приказал лакею провести гостя в гостиную и вышел встретить его.

Оставшись один, Томас подошел к шкафу и остановился в нерешительности. Желание оказалось сильнее благоразумия, и он, выдвинув ящик, достал мешочек. Черный кристалл удобно лег в руку и стал играть различными оттенками, словно пытаясь наладить с ним диалог. Томас ощутил прилив необычного, праздничного чувства, внутри него зазвучала незнакомая, очень красивая мелодия. Магия кристалла не пугала Томаса, а притягивала к себе, как магнит. Холод кристалла показался приятным и успокаивающим. Томас всматривался в кристалл, и ему показалось, что он смотрит в неведомую даль, скрывающую его будущее, ничего общего не имеющее с его нынешней жизнью.