— Нет, — отрезала Саманта. — Я еду с тобой.

— Саманта, сладкая ты моя, ну выслушай меня. — Крепко прижимая ее к себе, он ласково поглаживал ее по голове и по спине. Саманта отнюдь не возражала, чтобы ее уговаривали подобным образом часа три подряд.

— М-м-м… Я вся внимание… Кстати, давай в самом деле поедем поужинаем после того, как навестим старушку! Я слышала, есть такое местечко, называется «Под знаком голубка»…

Майк отпустил ее. На сей раз он был предельно категоричен.

— Ты со мной не идешь!

— Ну хорошо. Значит, я с тобой не иду. Если ты не желаешь разыскивать мою бабушку вместе со мной, мне придется это делать самостоятельно. Кстати, сколько может быть приютов для престарелых в этом районе Манхаттана?

Он растерянно посмотрел на Саманту. На его лице отразилась целая гамма различных эмоций. Было ясно, что она поступит именно так, как сказала: Майк уже сталкивался с ее упрямством.

— Надень костюм, — холодно сказал он и отвернулся.

— Значит, потом мы все-таки сходим в ресторан? — спросила Саманта, но Майк не счел нужным ответить.

Приют для престарелых Саманте не понравился. Во-первых, внутри все выглядело сплошным уродством. Обстановка была подобрана исходя только из целесообразности, без всякой претензии на красоту. Пол был покрыт кошмарным серым линолеумом — подобный оттенок мог изобрести лишь какой-нибудь злодей из преисподней. А стены были выкрашены в такой ослепительно белый цвет, что, казалось, они светятся. Все лампы были исключительно дневного света и располагались только на потолке. При этом каждая трубка-лампа гудела так, что через день-другой могла свести с ума даже здорового человека.

Кроме этого, в приюте стоял специфический запах: пахло дезинфицирующими средствами и лекарствами. Саманту всегда удивляло, как это люди умудряются сделать так, что помещение насквозь пропитывается запахом лекарств. Высыпают на пол таблетки и давят их, что ли?

Майк заметил гримасу отвращения на ее лице и взял ее за руку.

— Это один из лучших приютов, — проговорил он. Саманта, закатив глаза, недоверчиво покачала головой. Потом еще раз огляделась кругом. Да, здешний декоратор был просто талантом. Он сумел сделать все, чтобы изуродовать этот старинный и в общем-то достаточно уютный дом. Высоко на потолке еще виднелись красивые лепные узоры, стены были толстыми и крепкими и не пропускали уличного шума. Но лепнину портили лампы-трубки, а стены были сплошь покрыты страшными плакатами со всякими «расписаниями», «распорядками» и «правилами». Например, такими: «Свет после 21:00 не включать!», «Громкая музыка запрещена!», «Запрещается слушать музыку в стиле рок!», «Танцы в столовой запрещены!», «Не бегать!», «Запрещается жевать жевательную резинку!». Пока Майк справлялся у дежурной насчет разыскиваемой ими старушки, Саманта знакомилась с правилами и размышляла, что же такое страшное должно было произойти в этих стенах, что вынудило запретить «жевательную резинку», «танцы» и «рок-н-ролл»!

— А, Эбби, — заулыбалась дежурная сестра.