Еще один минус. Брюнет предложил ей записаться на курсы повышения квалификации, дабы освежить знания. Когда полтора часа спустя Джинджер вышла из здания колледжа, она держала в руках папку с расписанием и подробностями нового курса.

Идти домой и проводить остаток вечера в праздности и унынии не хотелось. Джинджер решила устроить себе выходной и пригласила ближайшую подругу в ресторан. За обедом подруга, которая тоже была в их компании в Швейцарии, рассказала ей все, что произошло после ее исчезновения. По ее словам, Колин в своем безумстве превзошел самого себя.

Джинджер постаралась по возможности скупо изложить свою историю. В их тесном мирке сплетни распространялись со скоростью лесного пожара, а по пути обычно обрастали такими пикантными подробностями, что на выходе история уже мало чем напоминала правду. Как игра в испорченный телефон.

В половине седьмого Джинджер в унылом настроении вернулась домой. Ну и жизнь ей предстоит — без работы, без цели!

— Джинджер, детка! — Отец вышел ей навстречу из гостиной, держа в руке бокал виски.

Джинджер медленно сняла пальто. Куда бы деть толстенную папку с расписанием? После беседы с прилизанным куратором из отдела кадров она как-то потеряла интерес к повторному курсу. В самом деле, какой из нее дизайнер, если она пропустила столько лет? Может, махнуть на все рукой и устроиться на работу в районное бюро занятости? Тогда она сможет целыми днями с важным видом поучать соискателей: у них, мол, нет должной квалификации, не хватает знаний и опыта для того, чем они хотят заниматься.

— Ты сегодня рано, пап. — Она бросила пальто на перила — эту привычку ее отец считал предосудительной — и пальцами поправила прическу. — Только не говори, что ты решил оставить работу и уйти на покой!

— Как провела день? Удачно?

Джинджер мрачно посмотрела на него.

— Мне не хватает пухлого альбома с набросками и эскизами, плохо, что у меня нет связей с дизайнерами и архитекторами, но не это самое главное. Я так надолго выпала из профессии, что все мои мысли и идеи устарели. — Она помахала перед ним листами с расписанием нового курса. — Мне сказали, что освежить свои знания я всегда смогу, но даже и в этом случае конкуренция в нашей области так высока, что я, скорее всего, никогда не попаду ни в одно приличное место.

— Знаешь, доченька, — он лукаво улыбнулся, — возможно, я смогу решить твои проблемы.

— Что такое, папа? Предложишь мне пост в одной из твоих компаний? А может, поручишь перепланировать твой офис? Это будет началом; с тебя как с родственника я много не возьму. — Джинджер задорно улыбнулась. — Мне всегда казалось, что коричневые и бежевые тона, в которых решен твой офис, немного консервативны.

— Проходи в гостиную, выпьем чего-нибудь. — Отец подмигнул и развернулся на каблуках, а дочь пошла следом. — Только не думай, — добавил он, обернувшись через плечо, — что я пущу тебя в свой офис. Я обожаю коричневый и бежевый цвета!

— Неужели? Тогда что ты задумал?

Вместо ответа отец посторонился и сделал приглашающий жест рукой, пропуская ее вперед.

Готовая продолжить разговор о перспективах работы, Джинджер так и замерла на пороге с полуоткрытым ртом. Улыбка на ее лице медленно угасала.

Какого черта он здесь делает? Что понадобилось Мэтту Грегори в доме ее отца? Почему он расселся в кресле, да еще пьет виски?

Джинджер закрыла глаза и помотала головой, словно пытаясь отогнать наваждение.