— Не знала, что вы с моим отцом такие приятели.

— В основном мы общаемся по делу. Но, случается, обедаем вместе, просто чтобы поддержать дружбу, которая связывала его с моим отцом. — Он вздохнул и посмотрел ей в глаза. — Ты что-нибудь понимаешь? Я стараюсь скрыть смущение, в которое ты меня повергаешь.

— Брось, чего же тут смущаться? — Джинджер тоже вздохнула, встала, вырвала у него руку и подошла к окну. Отдернула штору и выглянула на улицу. Потом так и осталась стоять у окна, легонько опираясь о подоконник. Тяжелая бархатная ткань приятно согревала спину. — Я приземлилась у тебя в хижине и практически вынудила тебя переспать со мной. — Джинджер исподлобья посмотрела на Мэтта. Она понимала: его красноречие способно вновь зародить в ней надежду. Нельзя поддаваться его чарам! Надо трезво смотреть на веши, ибо его слова не имеют ровным счетом ничего общего с любовью.

— Ах вот, оказывается, что ты сделала?! А мне-то казалось, я тоже проявил инициативу. — Мэтт наклонился и пристально посмотрел ей в глаза.

Несмотря на то что их разделяло довольно большое расстояние, Джинджер чувствовала исходящие от него токи, которые сжимали ее, словно в тисках.

— Какой мужчина откажется, когда женщина сама прыгает к нему в постель? — со смехом сказала Джинджер.

— Например, я.

Может быть. Она пожала плечами, словно подводя итог совместным воспоминаниям об их коротком романе. Наверное, хорошо, что они все облекают в слова, потому что так не остается места для романтических бредней и мечтаний, которые поневоле завладевают ее сознанием.

— Так почему ты так смущен? Ты не ожидал, что захочешь вступить в длительные отношения со случайной подружкой на одну ночь? — Пальцы ее безостановочно теребили шерстяной джемпер. — Полагаю, мне следует считать себя польщенной? А может, твое желание умерло бы, так и не родившись, не окажись я дизайнером по интерьеру, а тебе не надо было бы ремонтировать дом. Тогда тебе не пришлось бы давать мне работу, чтобы спасти меня от меня самой. Тебе не пришлось бы поневоле находиться в моей компании, и ты не стал бы вспоминать несколько часов любви, которые случились между нами сто лет назад, и мечтать о том, чтобы часы превратились в дни и недели, или сколько там надо мужчине, — словом, пока тебе не прискучит новая подружка и не захочется снова раскинуть крылья и воспарить. — Джинджер не в состоянии была смотреть на него. — Ты ведь знаешь, что победил, правда? Все, что тебе было нужно, — это проявить терпение, и в конце концов я уступила, сдалась. Ты умеешь читать мои мысли и то, что написано у меня на лице. Ты сам мне сказал.

— О, Джинджер, ради Бога, не надо! — взмолился он, запустив пальцы себе в волосы, и разочарованно посмотрел на нее. — Ну почему, почему в твоих устах все это звучит так… пошло?

— Так всегда бывает после разгула, Мэтт. Я ничего не опошляю. Я просто стараюсь трезво оценивать ситуацию.

— Ну так перестань быть такой трезвой! Ты не представляешь, что мне пришлось пережить…

— Ошибаешься. Прекрасно представляю. Бессонные ночи, полные тревог и раздумий, как бы снова заполучить меня в постель!

— Прекрати!

— Почему? — Джинджер понимала: еще немного — и она не сумеет совладать с собой. Еще чуть-чуть — и она бросится к нему, упадет к его ногам как спелый плод. Казалось, он ничего не замечает и не пытается помочь ей.