— Не стоит. Я это заслужил.

— Что значит — заслужил?

— Я вел себя как дурак.

Джинджер от удивления застыла на месте. Мэтт смотрел укоризненно, но в глазах у него плясали веселые огоньки.

— А у тебя рука тяжелая! Оказывается, ты на досуге занимаешься боксом!

— Я еще никогда в жизни никого не ударила, — ошеломленно проговорила она.

— Я польщен тем, что оказался первым. Однажды ты сказала, что не принадлежишь к числу ревнивых женщин. Но ревность очень сильное чувство, ты не находишь? Лично мне кажется, что ревность относится к числу самых древних и примитивных человеческих эмоций. Она может возникнуть буквально на пустом месте и, раз появившись, подчиняет себе все наше существо, заставляя повиноваться своим приказам. Не стоило, пожалуй, называть Мерседес и Келли «клиньями», но это именно то, чем они для меня являлись. К тому же клинья оказались неудачными.

— Что ты имеешь в виду?

— Что я ни с одной из них не спал, даже и не хотел, несмотря на их очевидные физические достоинства.

Джинджер почувствовала облегчение, ее распирало от радости.

— Я думал… — начал он, медля и подыскивая нужные слова, — я думал, что мне удастся… забыть тебя, но мне не удалось. Ведь ты тоже не можешь меня забыть? Так? — Он рассмеялся. — Я прочитал это на твоем лице в тот день, когда ты увидела Мерседес. На твое лицо тогда стоило посмотреть! Я и хотел, чтобы ты ревновала. Хотел, чтобы ревность сожрала тебя до костей, чтобы ты поняла, насколько сильно ты меня желаешь и до чего тебе не хочется делить меня с другой. Я хотел, чтобы ты испытала по отношению ко мне те же чувства, что и я испытываю по отношению к тебе.

Ну вот, опять, с горечью подумала Джинджер. Он говорит только о желании. Однако его слова действовали на ее воспаленный разум как успокаивающий бальзам. Она добилась своего, воспользовавшись единственным доступным ей оружием: высоконравственным поведением.

Он взял ее руку в свою и начал медленно обводить ее пальцем узоры на своей ладони, низко склонив голову.

— Я не был готов, — едва слышно сказал он. — Когда ты как снег на голову свалилась ко мне в хижину, первой моей мыслью было избавиться от тебя как можно скорее. Я посчитал, что с меня хватит девиц твоего сорта и я вполне проживу без очередной пустоголовой красотки.

— Знаю. Ты это говорил. — Джинджер внимательно следила за его движениями. Ей стало грустно.

— Неужели я так и говорил? — Он поднял взгляд на ее печальное лицо и улыбнулся, вызывая ее на ответную улыбку. — Потом до меня дошло, что я о тебе слышал. О тебе часто говорил твой отец. Он очень гордится тобой, знаешь? Гордился всегда, несмотря на то что до недавнего времени ты зарывала свои многочисленные таланты в землю.

— О, спасибо большое. Исключительно верно подмечено.

— Это правда. — Мэтт помолчал, собираясь с мыслями. — Как будто тебя послала мне сама судьба! Сама мысль о судьбе тогда изрядно развеселила меня. Видишь ли, однажды твой отец ненароком обмолвился… намекнул, что было бы хорошо, если бы мы… как бы сказать… подошли друг другу. В то время я просто смеялся над подобными планами. Но когда появилась ты… ну, в общем, ты знаешь, что было потом. Будь ты другой, я бы и не мечтал о каких-то планах по твоему «исправлению». Но я почти сразу понял, что первые представления мои о тебе были абсолютно неверными. Ты более сложная и глубокая натура, чем мне показалось вначале, и, когда твой отец в шутку заметил, что я могу оказать на тебя хорошее влияние, мне его идея неожиданно понравилась.