Ронни содрогнулся всем телом и замер.

Аманда, рыдая, стояла над ним. Бэленджер захромал к ней.

— Он умер? — спросила женщина.

— Как раз сейчас он вступает в ад.

Они цеплялись друг за друга, чтобы не упасть.

— Он устроил это многим другим. Теперь настала его очередь, — сказала Аманда.

— Из-за того, в чем он был нисколько не виноват. Из-за уик-энда на Четвертое июля, случившегося целую жизнь тому назад. — Бэленджера начало подташнивать.

Кланг!

Ветер продолжал лязгать полуоторванным металлическим листом.

Кланг!

Это был погребальный звон по Ронни, по его жертвам, по отелю «Парагон». Кланг!

Бэленджер остановился, глядя на огонь в верхних этажах.

— Диана... — сказал он.

— Я не Диана.

Он перевел взгляд на нее. Потом дотронулся до ее щеки.

— Я знаю, — произнес он, наконец поверив этому. — Боже, как же мне этого хотелось...

— Вы были готовы умереть, чтобы спасти меня.

— Я однажды потерял Диану. Я не мог потерять ее во второй раз. Если бы мне не удалось спасти вас и Винни, я и сам не захотел бы жить.

— Вы не потеряли меня.

Горе стояло у него комом в горле, мешая дышать.

— Нужно идти. Мы должны помочь Винни.

Все так же поддерживая друг друга, они побрели по темному пляжу к краю дощатого настила набережной. Когда они добрались до ложбинки, Винни лежал без сознания. Они подняли его с мокрого и холодного песка.

— Мне кажется, я слышу... — Аманда повернула голову.

— Сирены.

С трудом передвигая ноги, волоча на себе Винни, они потащились вдоль набережной в том направлении, откуда приближался звук. Бэленджеру казалось, что ноги вовсе не принадлежат ему, но упорно плелся вперед — как и Аманда. На ходу он искоса посматривал на нее. Как же ужасно ему было жаль, что это не Диана или что он, по крайней мере, не может больше верить, что это Диана.

Очевидно, находясь уже в полубредовом состоянии, он проговорил это вслух, потому что Аманда повернулась к нему.

— Вы просто помните, что хотя я и не она, но меня вы не потеряли.

Они добрались до одной из лестниц, выходящих с пляжа на набережную. Переступая через сломанные ступени, они с превеликим трудом, из последних сил карабкались наверх, то и дело опускаясь на колени, но тут же вставая и продолжая путь. Свет от пожара делался ярче и ярче. Бэленджер почувствовал, что от пожара тянет теплом. Потом ветер сделался просто горячим, но Бэленджера продолжала бить крупная дрожь. Автомобили, не выключая сирен, остановились. Пожарные посыпались из своих грузовиков. Из патрульных машин торопливо выбирались полицейские.

Вершина пирамиды отеля провалилась внутрь здания. По ветру полетели искры. Шестой этаж, который так старательно поджигал Ронни, не устоял. «Прощайте, золотые монеты», — подумал Бэленджер. Он вспомнил о «двойном орле», лежавшем в его кармане. И об отчеканенных на нем словах: «На Бога уповаем».

Полицейские бегом кинулись к ним.

— Что с вами случилось?! — воскликнул один из них.

Оседая на землю, Бэленджер слышал непрерывное «кланг-кланг-кланг!» железного листа. Обрушилась еще одна часть здания. Но в аду много кругов. Ровно столько же, сколько у прошлого.

— Что с нами случилось? — чуть слышно пробормотал он в ответ и с великим трудом заставил себя выдавить два слова: — Отель «Парагон».

Когда мне было всего девять лет, я жил со своими родителями в тесной квартирке над рестораном, пользовавшимся великой популярностью у посетителей всех многочисленных баров в округе.