|
.. стрелы. Газеты босса напечатали мою корреспонденцию с самыми серьезными комментариями. Босс сказал, что это была моя лучшая находка. Во всем мире поднялся невообразимый шум. Командование войск Малой Америки предъявило противнику ультиматум. На следующую стрелу, нарушающую международные соглашения, ответом будет ядерная бомба. В нарушение договора о нераспространении ядерного оружия атомная бомба оказалась у индустриального государства Африки в "результате утечки информации", как сообщали официальные источники. Совет Безопасности не мог прийти к единогласному решению. Мое имя упоминалось в ООН. А я не выходил из бара. Вот уже сколько месяцев я жил в загородном отеле, указанном мне боссом. Кроме меня, там обитали офицеры, коммунистические советники, нейтральные наблюдатели и мои коллеги, репортеры. Они завидовали моей славе, а меня снедала тоска. Я снова пил, сосал, хлестал виски, джин, ром, пунш, коктейли, привык даже к проклятому африканскому зелью, забыв, как его приготовляют. И бармен снова и снова наливал мне двойные порции. А здоровенный черномазый швейцар, милейший парень, эбеновый Геракл, осторожно втаскивал меня в лифт, а из лифта в мою комнату, включая все четыре вентилятора на стенах и пропеллер под потолком, поднимавшие в моем номере душный и жаркий смерч. Я умирал от жары, жажды и тоски. Я не хотел больше идти в джунгли, я не хотел больше видеть дикарских стрел и писать о них!.. Жаркий ветер, рождаемый бессмысленно вращающимися лопастями, мутил мой ум. Я лежал поперек бессмысленно широкой кровати и изощрялся в отборных и бессмысленных ругательствах... Явился мой черномазый приятель, доставивший меня из бара, и сказал, что меня требуют вниз к телефону. О милый нью-йоркский док! Тебе бы следовало понять, что протрезвляюще действует на таких клиентов, как я!.. В трубке звучал скрипучий, чужой и чем-то знакомый голос: - Хэлло! Рой Бредли? - Какого черта? - отозвался я. - Дурацкая сентиментальность, но я все же звоню вам. - Какого черта? - пьяно повторил я. - Я не помогал вам строить шалаш в джунглях, но я был первым, кого вы встретили, выйдя из него. - Какого черта! - уже растерянно твердил я, боясь поверить. - А вот такого черта. Угодно вам получить от нее записку? - Что?! - воскликнул я, мигом протрезвев, и прижался щекой к раскаленному от жары телефонному аппарату. - Если можете взгромоздиться на "джип", - продолжал он, - я буду ждать вас в три часа ноль восемь минут пополудни. Национальный банк, напротив парка, на углу набережной. Там стена без окон. |
