|
У банка одна стена была сплошным окном, В другой стене окон не сделали. Где-то здесь он стоял в три часа ноль восемь минут пополудни. Мерзкие мысли заползают к тебе в самые неожиданные и неподходящие минуты. Гадкая мыслишка терзала меня. Да, я хотел найти труп разноглазого... пусть заваленный обломками небоскреба, которые я готов бы раскидать, чтобы найти в истлевшем кармане бесценный для меня клочок бумаги! Я старался представить его себе - сутулого, в шляпе набекрень, в темных очках, каким я видел его на аэродроме. Дрожь пробежала у меня по спине. Я не верил себе. Я видел его... Я видел белую тень на стене, на остатке стены, срезающей холм щебня. Вот здесь он стоял, когда его осветила вспышка взрыва, тень его упала на стену и отпечаталась на ней, как на негативе. Сутулая, со шляпой набекрень, с острыми углами заметных сбоку очков... Тень была, а человек... превратился в газ, испарился вместе с клочком столь желанной для меня бумаги, недавно еще живой, который вредил и делал добро и даже подумал обо мне, он... не существовал. Есть от чего сойти с ума! Может быть, я и сошел с ума, смотря на чудовищную, смеющуюся надо мной, обвиняющую весь мир, запечатленную на стене тень человека, который еще сегодня был живым..." Глаза пятая ВСТРЕЧИ В АДУ "За мной ухаживали, как за героем. Никому даже в голову не пришло вспомнить об отравленных стрелах и Женевских соглашениях. Люди вокруг меня помнили лишь о моем, якобы героическом, поведении в уничтоженном городе. Меня даже заставили пройти медицинское освидетельствование в спешно организованном "лучевом госпитале". Поселили в палатке вблизи него. Там я встретил очаровательную соотечественницу. Ее звали Лиз. В костюме сестры милосердия, с опущенными глазами, она провела меня через знакомые коридоры загородного отеля, где я недавно жил, превращенного теперь в госпиталь. В коридорах прямо на полу лежали больные. Нам приходилось перешагивать через них. Лиз сказала мне, что прилетела из Штатов, чтобы помочь несчастным. Я знал, что за последние дни сюда прибыло множество иностранцев, самоотверженно предлагавших свою помощь. Они создали интернациональную бригаду спасения. О ирония судьбы! Меня, Роя Бредли, придумавшего отравленную стрелу, использованную в ультиматуме, меня за мои непроизвольные и бесполезные действия зачислили бойцом этой интернациональной бригады за номером первым. |
