Мэзер довольно неплохо знал Миру, чтобы понимать: скорее всего, ее затянет в самую гущу дурных событий.

Они держались позади вентраллианского отряда, сохраняя дистанцию в несколько домов. Солнце омывало их теплом угасающих лучей, на город опускался вечер. Их длинные тени на дороге могли привлечь внимание вентраллианцев, и Мэзер приотстал, но не выпускал отряд из виду.

Поэтому к площади Мэзер вышел, когда столкновение между саммерианцами и вентраллианцами уже произошло и тело короля Саммера рухнуло на мостовую. О его высоком положении говорил накопитель на запястье.

— Проклятие, — ругнулся Мэзер, дернув Фила в тень аллеи.

Остальные ребята столпились в темноте за их спиной. Знатная дама оказалась королевой Вентралли. Она повернулась к саммерианской девушке, оцепеневшей от потрясения и не сводящей глаз с тела короля Саммера. Мэзер не слышал их разговор, в его ушах гулко стучала кровь. Он смотрел на тело, лежащее на мостовой.

Королева Вентралли сломала шею королю Саммера, не тронув его и пальцем. Без раскаяния и сожалений. И теперь повелительно возвышалась над саммерианкой. Мэзер окаменел от охватившего его ужаса, рукой пригвоздив Фила к стене. Если вентраллианская королева убила саммерианского короля… То что она сделала с Мирой?

Взгляд Мэзера заметался по площади. Ни одного трупа. А что во дворце? Нужно возвращаться. Это государственный переворот или здесь замешан сам король Вентралли? Мира у него? Он мучает ее так же, как королева мучила саммерианку?

От ужаса Мэзера бросило в жар, потом в холод, и он повернулся к площади спиной. Он ничего не видел и ничего не слышал: перед глазами стоял образ Миры, лежащей на одной из красивых улиц Ринтиро. В ушах бешено стучал пульс.

— Мэзер! — вцепился в его руку Фил.

Нет, больше ничего не имело значения. Были только он и Мира, и он найдет ее…

— Мэзер! — воскликнул Фил. — Смотри!

Фил развернул его, и взгляд Мэзера уловил что-то круглое и плоское, летящее от вентраллианской королевы к крыше противоположного дома. Та, держась за плечо, смотрела на этот предмет.

Мэзер подался вперед. Это был шакрам.

— За мной, — велел он.

Каждый мускул в его теле напрягся, готовый к действию. Мэзер бросился к дому, с крыши которого пустили шакрам. Он бегом огибал здания и петлял по боковым улочкам. В голове не осталось ни одной мысли, кроме одной: солдаты забираются на здание, чтобы поймать Миру. Их всего пятеро, и Предвестники Расцвета смогут с ними справиться. Послышался звон мечей. Наверное, королева приказала убить остальных саммерианцев…

Над головой мелькнула тень. За ней последовало еще несколько. Погоня. Мэзер резко остановился.

— Трейс, заберись на следующую крышу. Остальные — на южную часть здания. Только тихо. Наше преимущество — внезапность.

Все ринулись исполнять приказ, но стоило Мэзеру уцепиться за подоконник, как что-то упало с крыши и забряцало по мостовой. Шакрам Миры.

Мэзер спрыгнул вниз, подхватил диск и снова стал забираться по стене дома. Мира наверху. Она жива. Снег морозный, какое облегчение — узнать, что с Мирой все в порядке. Он чувствовал себя так, словно свежий воздух разогнал стоявшее на поле битвы зловоние, словно прохлада исцеляющей мази уняла жар мучительной раны.

Из-за шакрама, зажатого в ладони, быстро забраться по стене не получилось, но Мэзер оказался на крыше всего секунду спустя после всех остальных.

Эффект неожиданности сработал: четверых солдат на противоположном краю крыши ребята убили практически бесшумно. Последний стоял к Мэзеру спиной.