|
Во-вторых, должен же я кого-то из ассоциаторов отдать другим партнерам. А Игорь ориентирован на Марлена, вот пусть с Сашей и работает. Или с Кашлинским, — сам пусть решает. Да и… — Вадим на секунду замялся. — Я конечно понимаю, что дети за родителей не в ответе, но… Боюсь я комитетчиков, а его папа, как ты знаешь, генерал КГБ.
До Кати, наконец, дошло, что ее никто выгонять не собирается. Ей захотелось вскочить и расцеловать Вадима. Какое же он все-таки чудо! — Понимаю. Ты, как всегда, прав. — Я не закончил! — Извини. — Прежде, чем ты примешь решение, я должен объяснить новую схему зарплаты. Ты получаешь тысячу? — Да. — Так вот. Начиная с первого числа, то есть через две недели, зарплата будет семьсот пятьдесят. — Погоди, но мы договаривались… — Это ты погоди! — Вадим не сказал, а рыкнул. Катя опять стала вжиматься в спинку стула. — Плюс к этому… Плюс, я говорю, к этому ты будешь получать двадцать процентов от принесенных тобой денег. От отработанного гонорара. — Не понимаю. — А ты меньше перебивай. Например, я передал тебе дело. Гонорар, скажем, десять тысяч. Ты его провела полностью. Ну, разумеется, за исключением начального общения с клиентом. Это — моя функция. — Да, уж договариваться о деньгах — это точно не мое. — Вадим нетерпеливо посмотрел на Катю, и она тут же осеклась. — Извини! — Так вот. Из этой десятки тебе полагаются две тысячи. Это плюс к зарплате семьсот пятьдесят. — Но ведь тебе это невыгодно! — Катя не могла сдержать удивления. Вадим, конечно, мужик хороший, но отнюдь не бессеребренник. Схема выглядела для него явно невыгодной. — Ты историю государства и права изучала в институте? — Разумеется! — Помнишь, классики утверждали, что рабский труд непроизводителен? — А при чем здесь это? — А при том, что вы сейчас не заинтересованы в конечном результате. Солдат спит — служба идет. Вам безразлично, сколько заработает фирма. Вам главное — зарплату получить. Вот здесь это при чем! — Вадим разволновался, стал говорить быстрее. — А если мне надо с тобой посоветоваться по делу? Если ты правишь мои документы? Как мы будем это учитывать? — Катя задавала вопросы не потому, что ей был важен ответ: все равно, как Вадим скажет, так и будет. Она просто должна была что-то сказать. — Now you talk business! — Неожиданно улыбнулся Вадим. — Это все входит в мои восемьдесят процентов. — А если у меня не будет клиентов или дело не закончится, я зарплату вообще не получаю? — Катька, ты и вправду тупая! — Вадим рассмеялся. — Семьсот пятьдесят рэ тебе по любому гарантированы. Я же сказал, двадцать процентов гонорара это плюс к зарплате! Ну как на госпредприятиях — повременно-премиальная оплата труда. — Осипов, так ты капиталист или коммунист? — Катя до конца не поняла, хороша для нее новая схема или плоха. Главное, ее не выгоняют, зарплата все равно остается огромная — семьсот пятьдесят целковых! — Я — фирмач. То, что выгодно фирме — выгодно мне. То, что выгодно мне — выгодно моим сотрудникам. Если им не будет выгодно — они уйдут. Помнишь, что написано у Маркса про рынок труда? — Я про Черемушкинский рынок хорошо помню. Благодаря тебе я там кое-что покупать могу. — Не мне, а себе! И кончай подлизываться. Короче, подумай и реши, хочешь оставаться моим ассоциатором или… — Я уже подумала — хочу, — сходу перебила Катя. |
