Он посмотрел внимательно и вздохнул.

‑ Я‑то думал, что могу рассчитывать на тебя.

‑ Зря.

‑ Ты можешь говорить серьезно? ‑ обиделся он.

‑ Наверное. Но пробовать не хочу.

‑ Мой сосед погиб неделю назад от передозировки. Мальчишке всего шестнадцать лет. Родители приличные люди...

‑ Бывает.

‑ Тебя это нисколько не волнует? ‑ разозлился он.

‑ Это твой сосед, а не мой. И каждый день кто‑то умирает от передозировки.

‑ Вот‑вот. А мы стоим в стороне и делаем вид, что это нас не касается.

‑ Чего ты от меня хочешь? ‑ не выдержала я.

‑ У меня есть сведения, что кое‑кто неплохо наживается на торговле наркотой в нашем городе, кое‑кто из тех, кому с этим злом положено бороться.

Признаться, я икнула от неожиданности. Сохранить святую наивность, когда седина уже пробивается на висках, способен далеко не каждый, может, правы те, кто утверждал, что Луганский у нас недоумок?

‑ Ну и что? ‑ вяло поинтересовалась я.

‑ Как это что? ‑ возмутился он, а я вздохнула. ‑ Наркотой торгуют в каждом ночном клубе, в подворотне, даже в школах, ‑ горячо продолжал он. ‑ Ты считаешь это нормальным?

‑ Не считаю. Вся страна с этим борется. И мы не отстаем. По показателям наша область в числе самых благополучных...

‑ Прекрати.

‑ Хорошо, давай чай пить.

‑ У меня есть сведения о причастности конкретных лиц... ‑ не унимался он.

‑ И с этим ты ходил к Деду? ‑ усмехнулась я.

Вопрос излишний, ответ читался на его физиономии. Дед наверняка разливался соловьем, горько сетовал, предлагал объединить усилия и заговорил его едва ли не до обморока, так что бедолага скорее всего забыл, зачем пришел, и очухался только в коридоре. Дед на такие штуки мастер, мне ли не знать.

‑ Я уверен, он не представляет, как скверно обстоят дела в действительности, ‑ мрачно изрек Луганский.

"А вот это в корне неверно, ‑ мысленно усмехнулась я. ‑ Знает, и даже очень хорошо. И борется. По‑своему. Например, следит за тем, чтобы его кровный процент не затерялся в чужих карманах. Страшная тайна, известная кое‑кому, в том числе и мне. Разумеется, такому человеку, как Луганский, знать об этом не положено. С большого ума он таких дров наломает..."

‑ Хорошо, я с ним поговорю, ‑ кивнула я. ‑ Хотя уверена ‑ это излишне. Он в курсе всех проблем региона, но покончить со злом можно лишь совместными усилиями после долгой изнурительной борьбы.

‑ Издеваешься? ‑ буркнул Луганский.

‑ Нет. Не лез бы ты не в свое дело, для этого есть специально обученные люди. Кое‑что у них получается. Недавно некие граждане лишились тепленьких мест, а Дед официально заявил, что с коррупцией в рядах вскоре будет покончено.

‑ Все‑таки издеваешься, ‑ кивнул он, поднялся и ушел, а я загрустила. Допила чай и отправилась к себе.

Не успела я с удобствами устроиться в родном кабинете, попутно пытаясь решить, чем себя занять в ближайшее время, как дверь открылась, и в комнату вошел Дед. Надо сказать, после моего водворения здесь он взял за правило заглядывать ко мне хотя бы раз в день. Может, моя физиономия повышала его работоспособность, а может, он просто желал убедиться, что никуда я не сбежала и отрабатываю потраченные на меня деньги.

‑ Привет, ‑ сказал он, проходя к столу и устраиваясь в кресле, и добавил:

‑ Прекрасно выглядишь.

Я согласно кивнула, не желая его расстраивать, хотя и в самом деле выглядела неплохо, однако женщины редко бывают абсолютно довольны своей внешностью, и я не исключение. Дед подумал и поцеловал меня в лоб по‑отечески и после этого устроился в кресле основательно, а я заподозрила, что он не просто так пришел. Однако причину своего появления Дед открывать не спешил, и я тоже торопиться не стала.

‑ Что нового? ‑ спросил он довольно равнодушно.

Надо полагать, вопрос был риторический. Дед обожает риторические вопросы, я, кстати, ничего против не имею, раз отвечать на них необязательно, но что‑то все‑таки сказать было надо, и я сообщила:

‑ В городе появилась банда подростков на роликах, тырят у прохожих мобильные.