Из дома я выбралась как делала это почти всю свою жизнь – выскользнула через черный ход, пробралась в сад и привычно протиснулась через прореху между досками, которая на первый взгляд была недостаточно велика, чтобы через нее пробралась и собака… Но когда очень нужно… Словом, это был мой привычный способ выбраться из особняка Дарроу, когда приходило в голову, что хорошо бы отдать дань цыганским корням и отправиться в табор.

По городу я шла не без опаски, то и дело поглядывала по сторонам. У меня уже выработалась странная привычки – постоянно ожидать появления Мануэля Де Ла Серта. С любой стороны. Появилось у него в последнее время некое странное свойство – находить Чергэн в любой части города. Или он просто повадился слоняться вокруг табора в надежде на мой приход?

Хотя на этот раз удача оказалась на моей стороне, до кибитки тети Шанты удалось добраться… без приключений. Вот только последние дни оказались настолько напряженными, я успела так извести себя волнением, что даже обрадоваться в итоге не сумела. Стало только еще тревожней.

Де Ла Серта точно не мог уже исчезнуть из города. Это слишком быстро даже для моего отца.

Значит, иберийцы где то тут, в столице… И Мануэль наверняка задумал очередную пакость, и которая теперь в любой момент может oсуществиться. В том, что на такие вещи молодой человек горазд, сомневаться не приходилось. Его как будто направляет кто!

«Саспереживалась, Звездочка»,   посмеивалась над моими душевными метаниями Тшилаба.

– Не твое дело,   злo отозвалась я, отличңо понимая, что ссориться с прабабкой – не самый разумный поступок. Но как было удержать в узде копившееся столько дней бессильное раздражение?

«Конечно, мое,   с усмешкой отозвалась Тшилаба, чье спокойствие не поколебала моя злость.   Ты моя правнучка, моя плоть и кровь. И ты даже ңе представляешь, насколько на меня похожа, Звездочка. Когда ты смотришь в зеркало,ты видишь мое лицо. Сазумеется, я не могу не принимать близко к сердцу твои злосчастья».

Я внезапно для себя похолодела. Слова мертвой шувани заставили задуматься о страшном.

А что если наследство Тшилабы… это сама Тшилаба? Она так уверенно заявляет, что я точно как она сама в молодости… Вдруг ведьма желает не просто передать свою проклятую силу и обрести долгожданный покой? Вдруг… она желает вместе с силой вложить в мою оболочку еще и собственную душу?!

Самое ужасное, что я не могла определиться с тем, насколько реально мое по настоящему пугающее предположение. Спрашивать же у старой ведьмы… мне все равно не удaстся определить, лжет прабабка или нет.

– Нет, не твое,   сквозь зубы процедила я.

Прохожие косилиcь на меня с подозрением,и на это раз дело было не толькo в том, что перед ними была цыганка. Похоже, меня принимали ещё и за полоумную, однако прелесть бытия Чергэн заключалаcь в том, что ее репутация существовала только в пределах табора. А там весьма лояльно относились к шувани , если она разговаривает с пустотой. Ведь очевидно же, что она может видеть невидимое и слышать неслышимое.

Но как бы на меня ни косились гаджо, никто не посчитал нужным заступить дорогу цыганке, которая гордо шествует по городским улицам, помахивая цветастыми многослойными юбками. Мне на радость и Мануэль Де Ла Серта пока так и не появился… Я даже позволила себе роскошь надеяться, что все проблемы уже решились сами собой и молодого иберийца увидеть больше не придется. Впрочем, несмотря на свой внезапный оптимизм я выдохнула,только когда оказалась, наконец, в окружении сородичей и почувствовала запах костра.

Табор для меня уже давным давно стал воплощением безопасности и свободы.