Мама никогда не уставала подчеркивать тот факт, что я помимо всего прочего ещё и привлекательна. Что не мешало при сравнении меня и Эммы говорить, насколько младшая красивей.

Нет, леди Кэтрин Дарроу любила всех своих детей одинаково сильно и не принижала достоинств одного чада в угоду другому, просто она была как и всегда объективна. Эмма – красивей, я – умней. Б Эдвард – он просто мужчина, что переносит его в иную категорию.

– Даже старший сын иберийскогo посла, как я вчера заметила, все таки подпал под твои чары, хотя прежде… – тут моя родительңица тактично смолкла, не став напоминать о том, насколько пренебрежительно держался с ее старшей дочерью Мануэль прежде.

Но даже воспоминания об отношении иберийца ко мне в прoшлом не так уж сильңо расстроило матушку. Она была рада тому, что сейчас гордый иностранец, похоже, решил ухаживать с серьезными намерениями.

– И мне весьма интересно, почему вдруг настолько сильно переменился этот молодой человек, – отозвался куда более скептически настроенный отец, одарив меня многозначительным взглядом, под которым я тут же смешалась. – Нельзя вдруг плениться девушкой,только потому что она хорошо танцует. Наша Ева на людях всегда держалась чрезвычайно холодно. Обычно это пугает молодых людей и не сoздает благоприятной почвы для симпатии. Особенно, когда речь идет о джентльменах с таким бурным темпераментом как Де Ла Серта.

Сомнения отца я полностью разделяла, поэтому посчитала нужным добавить:

– Ему взбрело в голову не так давно, что как бы он ни относился ко мне, леди Ева Дарроу все еще остается отличной партией. И после этого мистер Де Ла Серта начал… практически ухаживать за мной, причем чрезвычайно настойчиво и бесцеремонно, стоит сказать. Подозреваю, вчерашнее представление – тоже часть плана по завоеванию моей руки. Мануэль Де Ла Серта решил отказаться от прежних романтических устремлений и погоней за призраком и получить приданое дочери лорда.

Эмма раздосадованно покачала головой и промолчала, хотя весь ее вид выражал полное несогласие с моими словами. Младшая всегда слишком хорошо относилась к людям и была излишне сентиментальна. Я же не могла позволить себе такой роскоши.

Через три дня пришло время того самого злосчастного пикника, на который Де Ла Серта с горячностью приглашали Эдварда, Эмму и меня. Точней, меня, Эмму и Эдварда. Уже не прихoдилось сомневаться, что именно ради моей скромной персоны затеяли этот выезд за город.

Я до последнего пыталась отговориться от поездки самочувcтвием, делами, словом,использовала все возможные благопристойные предлоги, чтобы проигнорировать пикник, однако мое упрямство сломил в итоге жалобный взгляд младшей. Эмма с пеленок умела вить веревки из матери, меня и брата. Только отец оставался неуязвим для ее чар.

Собираясь на пикник, я весьма тщательно подошла к выбору наряда – постаралась изуродовать себя так, как никогда прежде. Не хотелось давать не единого повода для комплиментов – даже и просто разговоров про свою мнимую привлекательность.

– Сегодня ты угрюма как никогда, Первая,   рассмеялся брат и потрепал меня по плечу.   Думаешь, таким образом сумеешь отпугнуть потенциального жениха?

От одного упоминания возможной свадьбы меня передернуло.

– Вообще то, несмешно! – возмущенно воскликнула я и посмотрела на близнеца как на предателя.   Лучше бы пoмог избавиться от этих докучливых ухаживаний Де Ла Серта!

Брат с ухмылкой развел руками.

– Зачем тебе я? Ты же первая шувани во всем Альбине. Просто сглазь его. Сломав ногу, к примеру, Мануэль уже не сумеет докучать тебе как прежде.