Но теперь праздник на ее улице. Надеясь на прочность своего положения при дворе, она была счастлива и верила в себя, и свое будущее.

Стук в дверь прервал ее размышления.

– Войдите, – не оборачиваясь, произнесла Барбара.

Услышав шаги за спиной, быстро обернулась. Она ожидала увидеть короля, он часто назначал свидание в это время. Однако перед ней стоял Рудольф Вайн. Барбара удивленно подняла брови:

– Я не ждала тебя сегодня вечером.

– Прости, но мне необходимо было встретиться с тобой.

Он наклонился и довольно бесцеремонно поцеловал Барбару в белое плечико. Соскользнувший пеньюар открыл взору дивной красоты грудь и прелестную шейку.

Барбара не шелохнулась. Рудольф, швырнув на стул шляпу, украшенную плюмажем, сел на небольшую кушетку, стоящую у кровати с пологом, и умоляюще посмотрел на Барбару:

– У меня тревожно на душе.

В отороченном бархатом камзоле с атласными малиновыми рукавами и бриджах, украшенных серебряным кружевом, он выглядел великолепно. Волосы на голове были завиты по последней парижской моде самым модным парикмахером на Сэн-Джедис.

– Что беспокоит тебя на сей раз? – холодно осведомилась Барбара.

Она окинула Рудольфа оценивающим взглядом. Довольно красив, пожалуй, один из самых красивых мужчин при дворе, но чего-то ему все-таки недоставало. Она не могла понять, чего именно, но всегда чувствовала: Рудольф не так хорош, как хотел казаться.

– Помоги мне, Барбара.

– Опять?

На алых губах женщины появилась неприязненная усмешка. Она презирала мужчин, которые охотнее принимают жертвы, чем идут на них.

– Я только что от лорда Чэмберлена, – вздохнул Рудольф. – Сообщил ему о своих претензиях на владение Стейверли. К моему удивлению, он сказал, что его величество не спешит предпринять какие-либо шаги. Странно, не правда ли?

Барбара, взяв с туалетного столика браслет, украшенный изумрудами и бриллиантами, надела на руку.

– Я беседовала с королем, – медленно проговорила она, – и услышала то же самое. Я не настаивала, чтобы он объяснил мне причину своих колебаний. Согласись, было бы неразумно показать, что я принимаю слишком активное участие в твоих делах. Как известно, он бывает ревнив.

– Я уверен, что ты сделала все от тебя зависящее, и благодарен за это, – сказал Рудольф. Затем вскочил, подошел к окну и нервно забарабанил пальцами по подоконнику. – Но я не могу ждать! Вот в чем весь ужас.

– Уж не забеспокоились ли твои кредиторы? – усмехнулась Барбара.

Рудольф кивнул:

– Забеспокоились – слишком мягко сказано. Если в ближайшее время не удастся убедить его величество, мне придется бежать из страны.

– Дела совсем плохи? Должно быть, ты слишком много тратишь, Рудольф.

– Бог свидетель, я старался быть экономным, – вздохнул он. – Но что толку сейчас об этом говорить? Только его величество способен спасти меня. Не могла бы ты повлиять на него?

– Ради тебя я попытаюсь это сделать, – улыбнулась Барбара.

– Храни тебя Бог за твою доброту. – Рудольф подошел к ней и, притянув к себе, заключил в объятия. – Ни один мужчина не может устоять перед тобой, – хрипло пробормотал он, заглядывая ей в глаза.

Она стояла, не шелохнувшись, едва заметная улыбка притаилась в уголках губ, опущенные густые ресницы скрывали проницательный взгляд голубых глаз.

– Боже, ты сводишь меня с ума, – шептал Рудольф, прижавшись к губам Барбары и ощущая трепет ее тела.

– А как же твоя богатая кузина? – ласково спросила Барбара, отстраняясь.