— Это сигнал к обеду. Через несколько минут за вами придет лакей, чтобы проводить в зал. А потом мы с вами потерпим фиаско.

— Успокойся! Послушай, ты должна мне помочь. Когда все сядут за стол, стой около меня. Я буду делать так, как остальные, а ты мне подсказывай, если я ошибусь.

— Но волосы вашей светлости еще не причесаны как надо!

— Может быть, мне надеть шляпу?

— Нет-нет, этот фасон не подходит для вечера.

— Тогда причеши меня.

— Это займет слишком много времени…

— Чепуха! Сделай, что можешь. У нас есть несколько минут, так ведь?

— Ну да, миледи.

Вивиана решительно взяла щетку из эвкалипта с фарфоровой ручкой, украшенную разноцветной эмалью и кристаллами, и подняла тяжелые пряди, уложив высоко на затылке хозяйки. Придерживая волосы одной рукой, девушка потянулась к ряду шкатулок, бутылочек и баночек, сделанных из серебра, фарфора и дерева, стоявших на туалетном столике. Рохейн подняла несколько крышек и обнаружила розовую и белую пудру, черную краску и пастилки. В других — перчатки, крючки для застегивания пуговиц, ленты, декоративные расчески из кости и рога, черепаховые гребни. И еще серебряные заколки, обручи, ароматические соли, духи.

— Что ты ищешь?

Рохейн покривилась от боли, когда служанка, склонившись над туалетным столиком, натянула ей волосы.

— Я ищу шпильки для прически.

Резная шкатулка из слоновой кости перевернулась, и оттуда высыпались шпильки, украшенные драгоценными камнями. Вивиана схватила их и стала поспешно втыкать в волосы Рохейн.

— Ой!

— Простите меня…

— А для чего эта краска?

— Чтобы подкрасить лицо. Вот эта для глаз, кремы и цветная пудра — для кожи, румяна сделаны из лепестков сафлора…

Вдруг запаниковав, Рохейн прижала руки к щекам. В зеркале новый облик казался ей вполне приятным.

— Мне тоже нужно ими воспользоваться?

— Многие придворные дамы это делают, но вам, миледи, нет необходимости краситься.

— Почему, если это делают другие? Мое лицо выглядит по-другому? Скажи мне честно!

— У миледи такая кожа, что многие дамы будут завидовать. Она не нуждается в подкрашивании.

— Что ты имеешь в виду?

Вивиана закончила спешные попытки соорудить на голове Рохейн прическу и уперлась руками в бедра.

— Миледи шутит?

— Нет, я не шучу. Я хочу, чтобы ты мне сказала правду, нормально ли выглядит мое лицо. Если что-то не так, я не войду сегодня в зал, приказали мне или нет.

У Рохейн засосало под ложечкой.

От громкого стука в дверь обе девушки подпрыгнули на месте. Властный голос сообщил им, что время идти в Обеденный зал.

— Все, миледи, надо идти, — воскликнула взволнованно Вивиана. — Скорее! Опоздание — непростительный промах. Миледи вычеркнут из круга еще раньше, чем вы съедите хоть кусочек на этом обеде.

— Тогда пошли.

Стены Большого Обеденного зала покрывали гобелены, устремляющиеся к искусно оформленным карнизам и куполообразному потолку, украшенному фресками. Шесть каминов, по три с каждой стороны, давали достаточно тепла, чтобы обогреть большое помещение. В высокой галерее стоял трубач, одетый в темно-красную ливрею с церемониальной цепью на шее из серебряных роз и гранатов.

Деревянные полированные столы вдоль стен освещались канделябрами на зеркальных подставках. Столы заполняли серебряные блюда с фруктами и пирожными, масленки, серебряные сосуды с ручками из слоновой кости, специальные раскаленные медные жаровни, готовые к разогреву пищи. Около каждого стола застыли в ожидании лакеи и их помощники. По всей длине зала стояли столы, накрытые белоснежными камчатными скатертями, расписанными ромбами.