Эффект был мгновенным. Неожиданно всё в Артуре обострилось – он стал свежим, ясным, точным, как эскиз, который усовершенствовали, превратив в тщательный рисунок. Он поднялся на ноги и взял куртку, которая висела рядом с его столом.

-Помоги мне найти свежую одежду, Джулиан, - сказал он, - мы должны выглядеть достойно в Святилище.

Каждый Институт имел свое Святилище.

Так было всегда. Институт был смесью здания муниципалитета и резиденции, места, где Сумеречные охотники и нежить могли встретиться с Главой Института. Глава был местным представителем Конклава. Во всей Южной Калифорнии не было Главы важнее, чем в Институте Лос-Анджелеса. И самое безопасное место для встречи с ним было Святилище, где вампиры могли не бояться священной земли, и нежить были защищена клятвой.

Святилище имело два набора дверей. Первый вёл наружу и любой мог войти через него, чтобы оказаться в каменной внушающих размеров комнате. Другие двери связывали Институт и Святилище. Как и парадные двери Института, внутренние двери пропускали только тех, у кого в жилах текла кровь Сумеречных охотников.

Эмма остановилась на последней ступеньке, чтобы посмотреть из окна на делегацию Волшебного народа. Она видела их лошадей, ждущих возле парадной лестницы. Если делегация фейри имела опыт с Сумеречными охотниками, а они, скорее всего, имели, тогда они уже наверняка были внутри Святилища.

Внутренние двери в Святилище были в конце главного коридора Института. Они были сделаны из красной меди, покрытой зелёной краской и рунами защиты, распространяющимися по поверхности, как виноградные лозы.

Эмма слышала голоса, доносящиеся с другой стороны: незнакомые голоса, один чистый как вода, другой, как ветки, хрустящие под ногами. Она усилила хватку на Кортане и вошла.

Святилище было построено в форме полумесяца, встречая горы – темные каньоны и серебряно-зелёную чащу. Горы закрывали солнце, но комната была светлой, благодаря люстре со свечами. Свет отражался от хрусталя и распространялся по шахматному полу: сменяющиеся квадраты тёмного и светлого дерева. Если залезть на люстру и посмотреть вниз, они сложатся в Ангельскую руну Силы.

Не то чтобы Эмма делала это. Хотя каждый получал прекрасный вид на массивное каменное кресло из этого угла.

В центре комнаты стояли фейри. Здесь было только двое из них, в белых и чёрных доспехах. Нигде не было видно коричневого наездника. Их лица не были видны. Она видела кончики пальцев длинных, бледных рук, выглядывающих из-под рукавов, но нельзя было определить, кому они принадлежали – мужчине или женщине.

Эмма чувствовала исходящую от них дикую, неукротимую энергию из мира потусторонних. Чувство, будто холодная влажная земля касалась её кожи, неся аромат корней, листьев и цветов палисандра.

Фейри в чёрном рассмеялся и откинул капюшон. Эмма дрогнула. Кожа цвета тёмных зелёных листьев, когтистые руки, жёлтые совиные глаза. Он носил плащ с образом рябины.

Это был фейри, которого она видела в Склепе той ночью.

-Мы снова встретились, прекрасная женщина, - и его рот, походивший на разрез коры, усмехнулся, - Я Иерлат из Неблагого Двора. Мой товарищ в белом Киран из охоты. Киран, опусти капюшон.

Другой фейри поднял две тонкие руки с прозрачными квадратными ногтями. Он захватил края капюшона и отбросил его властным, практически бунтарским жестом.

Эмма подавила вздох. Он был невероятно красив. Не та красота, что у Джулиана или Кристины, – в человеческом смысле. Он прекрасен как острое лезвие Кортаны; выглядел молодо, не больше шестнадцати или семнадцати лет, но она догадывалась, что он был намного старше. Тёмные волосы с синим отливом обрамляли идеальное лицо. Его лёгкая туника и брюки были тёмными и заношенными: когда-то они были элегантными, но сейчас рукава и кайма были слишком коротки для гибкого и изящного тела. Его широко посаженные глаза были двухцветными: левый – чёрный, а правый – тёмно-серебристый.