Артур встал, положил руку на эфес шпаги и, окинув твердым взглядом напряженные лица Блада и д'Ожерона, тряхнул копной каштановых волос:

— Есть, капитан!

Ксав заполз в полумрак каюты. Вольготно расположившись в кресле и закинув длинные ноги на стол, он облегченно подставил лицо прохладному ветерку из иллюминатора.

— Неплохо иногда быть старшим, — закрыв глаза и сложив руки на животе, мурлыкал он. — Сыт, пьян, никто на мозги не капает.

Вдруг из угла донеслось негромкое пение сверчка. Этот мирный звук произвел действие разорвавшегося снаряда. Ксав подскочил в кресле:

— О, дьявол! — с чувством произнес он. — Забыл о сеансе. Голова с ушами! Какое же сегодня число, братцы?!

«Сверчок» продолжал петь, а Ксавье шевелил губами, подсчитывая:

— Двадцать девятое! Ни фига себе!!! — он с ужасом уставился в угол. — Десять дней просрочили! Они же сейчас мне устроят вырванные годы! Где этот Артур, холера его забери?!

Ксав сделал нерешительный шаг в угол. Остановился. «Сверчок» надрывался.

— Что ты орешь, зараза?! — в отчаянии взвыл Куто. — Лучше бы сказал, чего врать!

Наконец, решившись, он направился к сундуку в углу каюты и, откинув крышку, вытащил оттуда прибор, размерами и внешним видом похожий на пишущую машинку.

— Хорошо, хоть запах не передается, — бормотал Ксав, настраивая передатчик. — О, Мардук! Где же тут включатель?! Ага, есть! Заткнулся наконец!

«Сверчок» смолк. После секундной тишины послышался шорох, и из машины поползла бумажная лента.

— Ну вот! — в отчаянии воздел руки к потолку Ксав. — Я так и знал! Почему-то Артуру — звуковой сигнал, а мне — этот чертов пипифакс! — и он с ожесточением зашарил руками по кнопкам, шипя сквозь зубы: — Если ты, проклятая помесь арифмометра и соковыжималки, незаконнорожденный отпрыск стиральной машины и пылесоса, сейчас же не заговоришь, я сделаю из тебя крем-брюлле! А ну, говори, дрянь электронная!

С этими словами Ксав двинул аппарат кулаком. Прибор крякнул и сказал:

— … срочили на полторы недели. Что случилось? Прием.

Ксав резко выдохнул в сторону, с мученическим выражением лица нажал кнопку и сказал в микрофон:

— Алло, Центр! В общем… это… все в порядке. Прием.

Аппарат взорвался восклицаниями:

— Какой «прием»?! Что значит «в порядке»?! Почему молчали? Алло! Алло!

Ксав отодвинулся и с отвращением взглянул на передатчик:

— Ну, почему, почему… Дела были… — скучно сказал он. Помолчал и добавил: — Разные…

Минуты три аппарат дребезжал и подпрыгивал, пытаясь донести до слуха Ксавье эмоции руководителя Центра. Ксав терпеливо ждал.

— Ну, че шуметь-то? — наконец вступил он в разговор. — Все идет по плану. Ограбили нескольких купцов… То есть, это… Вживаемся в местный колорит. Задание выполнили. Отчет послали. То есть, посылаем… То есть, сейчас пошлю… — Куто огляделся в поисках отчета. — Щас я его пошлю… Щас я его так пошлю!..

Углядев пакет под койкой, Ксав с радостным воплем ухватил его и принялся запихивать в приемный блок, приговаривая:

— Вот он, отчетик-то! Не отчетик, а блеск, право слово! Читайте, завидуйте. А у нас все в порядке! Все в полном порядочке! Блада тут чуть не угрохали.