Странно, но он сочувствовал ей. Он всегда думал, что его семья была самой неудачной из всех, но сейчас начал понимать, что были семьи намного хуже, например семья Кэрри Энн. Но он не мог это так оставить. Возможно, она слишком напугана, чтобы противостоять отцу, но Джереми был не меньше напуган тем, что случится с ним, если она не скажет правду.

— Должен быть кто-то, с кем ты могла бы поговорить. Какой-то учитель или, например, мистер Брэдли, — убеждал он, имея в виду их школьного наставника-консультанта, который действительно умел слушать и не говорил с ними свысока. — Если дома все действительно так плохо, есть люди, которые могут тебе помочь.

Не следовало этого говорить, он сразу это понял. Выражение ее лица мгновенно изменилось.

— Ты говоришь так, словно он сделал мне больно или что-то вроде того. — Тон ее стал воинственным. — То, что у моего отца тяжелый характер, еще не означает, что он псих. В любом случае, — ее глаза сузились, — ты не так уж невиновен. Откуда я могу знать, что все произошло именно так? Мы оба были достаточно пьяны в тот вечер.

— Потому что, — сказал он, — если бы я тебя изнасиловал, ты бы сейчас со мной не разговаривала.

Кэрри Энн не могла спорить с логикой. Она все так же смотрела на него, только по выражению ее лица казалось скорее, что ей шесть лет, а не шестнадцать. С парковки донесся звук двигателя. Когда машина отъезжала, свет фар осветил лицо Кэрри Энн. И Джереми прочел в ее глазах, что она разрывается между тем, чтобы поступить так, как — она знала — будет правильно, и желанием защитить свою семью. Ему было знакомо это желание. После смерти брата Джереми тоже пытался защитить мать от свалившегося на нее горя, которое, как он понимал уже тогда, буквально разрывало ее на части, но не смог. Отчасти потому он был так зол все эти годы. Он злился на себя — так же, как и на мать, — за то, что подвел ее.

Неожиданно лицо Кэрри Энн стало печальным, и слезы потекли по ее щекам.

— Прости, — сказала она тихим голосом, почти шепотом. — Пожалуйста, не надо меня ненавидеть.

Он не знал, о чем она сожалеет: о содеянном или о том, что у нее не хватает мужества все исправить. Джереми понимал, что больше ничего не может сделать, по крайней мере сегодня вечером. Завтра, когда она успокоится, он попробует еще раз. Он мягко коснулся ее руки.

— Пойдем внутрь. Ты замерзла.

— Мне хочется танцевать. Потанцуешь со мной? — Она высморкалась в смятую салфетку, и слабая улыбка появилась на ее заплаканном лице.

— Ты не боишься, что скажут люди? — спросил он.

— Плевать, — сказала она и засмеялась.

Через пожарный выход они забрались внутрь, в пульсирующее биение музыки и теплоту тел, сгрудившихся на танцполе, в смешанные запахи пота, духов, разлитых липких напитков и вони перегретых усилителей, напоминавшей горелые тосты. Их с Кэрри Энн словно уносило волной, и им ничего не оставалось, как держаться друг за друга.

20

Эллис обдумывала предложение Рэнди уже больше недели, когда однажды утром к ней в ресторан наведалась мать с остатками розмарина из сада. Люси осталась поболтать, пока Эллис чистила крабов для фаршированных помидоров — блюда сегодняшнего дня. И уже собираясь уходить, она сказала:

— Ты слышала, что старый дом Наны выставлен на продажу?

Эллис остановилась, счищая с пальцев остатки панцирей и крабового мяса.

— Нет, не слышала, — сказала она, удивленно глядя на мать. — Я думала, что люди, купившие его, собирались остаться там до пенсии.

Люси пожала плечами и потянулась за голубой стеганой сумкой, которую носила с собой повсюду.