|
Их хотят похитить. Торопитесь – вы можете никогда больше их не увидеть. Ваш друг». Андрей вскочил, опрокинув столик. Чашка кофе, к которой он так и не притронулся, разбилась у его ног. Андрей бросил на кресло стодолларовую купюру и побежал к выходу. На полпути остановился, повернулся и в несколько прыжков оказался рядом с остолбеневшим официантом. Он был уже в дверях, когда его пронзило чувство, что за ним наблюдают. То же самое он ощущал вчера на площади перед фонтаном. Кто то внимательно смотрел ему в спину. Гумилев резко развернулся. Ему показалось, что в полумраке лобби бара мелькнуло чье то странное, словно светящееся голубоватым светом, лицо. Он в несколько прыжков оказался рядом со спрятанным в уютной полутьме кожаным диваном. На столике были небрежно разбросаны несколько чистых листков бумаги – таких же, как тот, что принес ему официант. В двух шагах от него кто то стоял. Андрей хорошо видел четко очерченный силуэт, длинные темные волосы, обрамлявшие бледное лицо, казавшееся будто вырезанным из прозрачного стекла. Гумилев моргнул и в следующее мгновение понял, что остался один. Прозрачный человек куда то исчез, словно растворился в воздухе. Если конечно вообще не померещился Андрею. Гумилев решительно подошел к официанту, наблюдавшему за ним с некоторой опаской. – Как… как выглядел этот… мой друг? Официант побледнел. – Я… я не знаю, сэр. Он… выглядел совершенно обычно. – Черт! Он был китаец? Англичанин? Русский? – Простите, сэр… я не знаю… он говорил по английски… может быть, индус, сэр. Индус? – Ладно! – Гумилев оставил официанта в покое и быстро пошел к дверям. Что делать? Сообщить в полицию? Вообще то, конечно, такое письмо может быть расценено как угроза. Но кто знает, как быстро работает сингапурская полиция? Андрей представил, сколько времени придется провести в участке, объясняя твердолобому полицейскому офицеру, что нужно бросить все силы вверенного ему подразделения на поиски его жены и дочери, которые просто пошли прогуляться по Очард роуд, и скрипнул зубами. А неизвестный «друг» советовал поторопиться! Выбежав из отеля, он снова схватил телефон, чтобы набрать номер Евы. Андрей насчитал десять гудков и нажал отбой. – Если я буду им постоянно звонить, их мобильные могут разрядиться! – Андрей заметил, что начинает, как в студенческие годы, вслух разговаривать сам с собой. – Такси, сэр? – вышколенный портье улыбался ему профессиональной улыбкой. Такси! Да, это то, что ему нужно! – Да! – он вытащил бумажник и сунул портье пятьдесят долларов. – Передайте на ресепшен – если мне будут звонить в номер, переключайте сразу на мобильный! И еще – если моя жена вернется в отель раньше меня, пусть сразу же мне позвонит! – Разумеется, сэр, – при виде купюры улыбка портье стала более искренней. – Не беспокойтесь, все будет сделано. Водитель уже распахивал перед Андреем заднюю дверцу «такси де люкс». – Вперед по Очард роуд, – приказал Андрей. Медленно, так, чтобы я мог видеть лица. Следующие полчаса они ездили по главной торговой улице Сингапура. Андрей высматривал в пестрой толпе яркую футболку Евы, останавливал такси, выскакивал из машины, забегал в бутики, за стеклами которых ему чудились силуэты жены и дочери, ошибался, возвращался обратно и снова приказывал шоферу ехать вперед. Они проехали Очард роуд сначала в один конец, потом в другой. Все было бесполезно. Ева и Маруся словно сквозь землю провалились. Время от времени Андрей набирал номера телефонов жены и дочки, но слышал лишь длинные гудки. Наконец, когда паническая атака уже была готова спазмом сдавить его горло, Гумилев понял, что ему нужно было сделать с самого начала. |
