А любовь… — она помолчала, гадая, случайно или нет подруга задела больную струну. — Любовь, Бланш, проходит, и ты остаешься у разбитого корыта, а карьера — это стабильность, положение в обществе, заработок. Это то, что с тобой останется навсегда, как и твои знания. Кстати, о знаниях, давай, я тебе помогу? К чему ты сейчас готовишься?
— К защите от темных сил, — скривила губы Бланш. — У меня с этим плохом.
— Ну, в этом я поднаторела! — улыбнулась Зара. — Сколько у нас времени?
— Два дня.
— Ничего, за эти два дня я тебя научу демонам хвосты крутить, — подмигнула она.
Вечером, вернувшись к себе, девушка обнаружила Ри, подпирающую стену перед дверью. В руках — какие-то бумажки, подмышкой — книга, вещь для нее в высшей степени странная, но ведь диплом как-то получать надо. Стоит, такая скромница, делает вид, что читает, а сама все на дверь коситься, того и гляди, шею себе свернет.
Заметив Зару, оживилась, подлетела к ней, прощебетала:
— Ну, наконец-то, а то я войти боюсь!
— С каких это пор ты боишься заходить в собственную комнату? — девушка глянула на нее, как на сумасшедшую. — Эйдан, что ли, явился? Но для него слишком рано, солнце еще не село.
Ри замотала головой и прерывающимся голосом прошептала:
— Там твой отец.
Зара удивленно взглянула на нее. Что Рэнальду Рандрину делать в их пансионе? Мог бы прислать слугу, пригласить к себе, если уж так хотел увидеть дочь. Только есть одна маленькая загвоздка — до сих пор за ним особых родительских чувств не замечалось. Неужели так перепугался, когда Герхард погиб? Ну да, конечно! Он ведь даже никак не отреагировал на то, что ее нечисть потрепала, вернее, отреагировал, но как сторонний наблюдатель, а не любящий отец.
Пройдя мимо сверлящей ее глазами соседки, девушка распахнула дверь.
— Ну и беспорядок у тебя! — это вместо приветствия.
Сидит у окна, смотрит на нее, слегка улыбается. Судя по одежде — только что с заседания Совета.
— Здравствуй! — Зара поставила взятые в библиотеке книги на полку. — Я жива и здорова, ты напрасно беспокоился.
— А я и не беспокоился, знал, что с тобой ничего не случится.
— Это почему еще? — дочь одарила его насмешливым взглядом васильковых глаз.
— Потому что ты не дура. Мне рассказали, что ты уже опробовала некоторые возможности э-эрри. Летать понравилось?
Зара пожала плечами и спокойно принялась развешивать вещи в гардеробе.
— Тебя ведь перевели на пятый курс?
— Если тебе так интересно, то я не провалилась, не опозорила фамилию Рандринов.
— Ты, как всегда, очаровательно ерничаешь, — герцог улыбнулся. — Образцовая дочь!
— Такая же, как ты отец.
— В таком случае, сегодня я намерен немного поднять свой отцовский авторитет. Собирайся, ты переезжаешь ко мне.
— Отец, мы уже это обсуждали! До бала я поживу здесь, потом перееду к Одели…
— И будешь мешать им готовиться к свадьбе дочери? Нет, сеньорита, раз у Вас есть живой отец, то отныне Вы будете жить у него.
— В приказном порядке? — она специально сменила цвет глаз на более темный, будто рассердилась.
— Зара, перестань дурачиться! Подумай сама: прилично ли тебе жить у друзей? Официально ты моя дочь, значит, имеешь полное право…
— Хорошо, только комнату я обставлю сама.
— Как хочешь. Не понравится та, что приготовили для тебя, поживешь в гостевой, пока не устроишь все по своему вкусу. |