Хаарманн тяжело дышал, глаза его округлились от страха. Он украдкой оглянулся назад, желая узнать, нельзя ли снова спуститься вниз, но открывшийся перед ним вид поверг его в уныние. Он чувствовал себя усталым и измотанным, потому что безжалостные слова Марко отнимали у него значительную часть той сверхъестественной силы, которую дал ему Тенгель Злой. Линкс становился теперь тем жалким и ничтожным типом, каким он когда-то был.

И Марко с ужасом увидел, что голова у Линкса повернута назад. Этот человек поворачивал не тело, а только голову. Он мог крутить ею во все стороны, как это умеют делать только совы.

Это было гротескное, жуткое зрелище.

Марко осмелился приблизиться к нему на пару шагов. В долине было тихо, ветер улегся, снеговые тучи рассеялись, так что снова были видны вершины гор.

И впервые Марко увидел две высокие, заостренные скальные вершины, отмечающие то место, где Тенгель Злой спрятал свой кувшин. Он увидел и еще кое-что. Он увидел устрашающее отверстие на склоне, по которому недавно прошел Габриэл. Из этого отверстия поднимался пар. Несмотря на то, что склон был покрыт слоем снега, Марко заметил, что почва имеет там болезненный оранжево-серый цвет.

Друзей своих он уже не видел. Но он утешал себя тем, что они по-прежнему далеки от этого места. Ему вовсе не хотелось, чтобы они находились здесь в его отсутствие.

Марко всегда заботился о своих земных родственниках.

Хаарманн попятился назад, когда Марко подошел поближе. И тут злодей споткнулся о камень и упал на спину.

Марко подошел еще ближе. Он стоял и смотрел на этого жуткого преступника, не чувствуя ни малейшего сострадания.

Шея…

Теперь он увидел, в чем дело. Вокруг его шеи тянулась полоска.

Марко стало не по себе. И он невольно задался вопросом, что же, собственно, Тенгель Злой сделал с этим человеком, и когда он вернул его к жизни.

Ну а теперь Марко нужно закончить дело, дальше тянуть не имеет смысла.

Убийца попытался встать, но Марко был беспощаден. Его гнев совершенно заколдовал негодяя, который беспомощно барахтался теперь на земле.

— Хочешь, я повторю, как все происходило? Ты делал всегда одно и то же, без всяких вариаций. Вечером ты шел на вокзал и приманивал приглянувшегося тебе мальчика. Самых оборванных и уродливых ты не трогал. Ты всегда выбирал себе мальчика в возрасте двенадцати-тринадцати лет, не имевшего средств к существованию.

Негодяй весь задрожал, закрыл руками уши.

— Я не желаю больше слушать, не желаю! — завопил он.

Но Марко безжалостно продолжал, не замечая, что у него слезы наворачиваются на глаза при мысли о том, что натворил этот подлец:

— В своей комнате ты насиловал мальчика. И это совершенно неважно, насиловал ли ты его или же он сам продавался за кусок хлеба и крышу над головой. Но ты мог получить сексуальное удовлетворение не просто от насилия. Помнишь, что ты еще проделывал?

Хаарманн закричал, но не от раскаяния, а от страха быть уничтоженным с помощью именной магии.

— Ты хватал их за волосы, — кричал Марко, со скорбью и отчаянием на лице. — Ты хватал их за волосы и перегрызал им горло. Только так ты мог получить удовлетворение. Ты был настолько болен, настолько ничтожен и низок, что не мог совладать со своими омерзительными наклонностями. Но есть одна деталь, отличающая тебя от прочих сексуальных убийц. Можно найти какие-то объяснения тому, что ты от голода пожирал мертвецов. Каннибализм может иметь место в экстремальных ситуациях, хотя это и бывает очень, очень редко. Но то, что ты делал потом, не может быть оправдано при всем желании. Жалкие останки своих несчастных жертв ты продавал на черном рынке — их тела были разрублены на части и проданы как обычное мясо!

Марко пришлось несколько раз глубоко вздохнуть, прежде чем он смог продолжать дальше.