Но с самого начала этой войны стало понятно, что противник обладает чем-то еще, чем-то, чего нет у Империума.

Лорд-командир Наматжира обозвал это «воздушная магия». Название, к сожалению, приклеилось. Магия сдерживала мощь Империума восемь месяцев. Магия практически уничтожила когорту титанов под Тель-Кхортеком. Магия была причиной исчезновения дивизии Шестого Потока в песках Гоманци. Из-за магии ничто не летало над Тель-Утаном, из-за чего все попытки уничтожить город ударами с воздуха, ракетными обстрелами, орбитальной бомбардировкой провалились. Высадить десант тоже оказалось невозможно. Тель-Утан приходилось атаковать по суше.

Это было первой встречей Сонеки с магией. Все слухи об этом явлении, переходящие из роты в роту, подтвердились. Знания нуртийцев простирались далеко за границы понимания землян. Этим кузнецам дьявола подчинялись стихии.

Ударная волна бросила Сонеку на землю. Во рту остался привкус крови, а в нос забился песок. Он приподнялся на руках и увидел трупы солдат Гено пять-два, лежащие вокруг него, почерневшие и еще тлеющие. В свете взрывов он замечал все больше тел. Горел даже песок.

Паша Лон подбежал к нему, что-то крича. Пето видел, как его рот открывается, но ничего не слышал.

Лон подхватил Сонеку под мышки. Слух возвращался короткими вспышками.

— Гет… мы… невозможно… — кричал Лон.

— Что? Что?

— …много… давайте… идиоты…

Огненный шторм внезапно закончился. Взрывы, крики и выстрелы замолкли, уступив место абсолютной тишине.

— Дьявол! — внезапно очень громко выкрикнул Лон.

Он увидел нуртийцев.

Пехота нуртийцев — они звали себя эхвенуртами — выходила из темноты ровными рядами. Их оружие и доспехи мерцали, отражая отблески вспышек. Их фалькаты бешено вращались. Некоторые воины несли в руках знамена с изображением речной рептилии, символом королевской семьи Нурта. Фалькаты оказались удивительно мощным оружием. Два с половиной метра длиной, нечто среднее между копьем и выпрямленной косой. Половину длины составляла прямая рукоять, вторую половину длинное лезвие со слегка изогнутым крюком, внутренняя грань которого была бритвенно острой. Вращая фалькату словно цеп, эхвенурт легко отрубал своим врагам руки и головы. Это оружие разрезало любой металл, сокрушить его можно лишь с помощью жидкого азота, но использовать в бою азот было затруднительно. Последние канистры с жидким азотом были истрачены на уничтожение оружия павшего противника.

Эхвенурты начали наступление на имперские войска. Первые же Танцоры, которые попались им на пути, были расчленены длинными фалькатами. Отрезанные руки и головы подлетали в воздух, а песок вокруг мгновенно залило кровью. Прозвучало несколько выстрелов из лазганов, но вряд ли это можно было назвать достойным сопротивлением.

Сонека побежал вперед.

— Очнитесь! — орал он. — Пристрелите их, стреляйте, не дайте им приблизиться!

Но они уже приблизились. Ночной песок усыпало разрубленными трупами и частями тел. В теплом воздухе повисла кровавая морось. Слух вернулся к Сонеке, и он услышал крики своих солдат.

Он бежал не останавливаясь. Одной рукой он стрелял из карабина, в другой держал меч. Сонека выстелил в лицо пробегавшему нуртийцу. Тот упал, его фальката едва не задела Сонеку. Он проткнул еще двигающегося врага мечом.

Пето встал на одно колено, поднял карабин и прицельными выстрелами убил еще двоих. Рядом были Лон и еще три бойца, они поливали эхвенуртов очередями, и те падали под огнем.

— Танцоры! Это Танцоры! — орал в коммуникатор Сонека, стараясь перекричать звуки выстрелов.