Что верно, то верно. Все говорили, что Нику недоставало чувств, чтобы поделиться с демонами. Мэй идеально дополняла его. В совместном танце, помогая друг другу, ребята могут помочь своим братьям. Однако чужие беды не беспокоили Ника (сейчас он переживал только за брата) и судьба Джеми ему безразлична.

Ник хотел возразить, но, попав в центр внимания, растерял все слова и замолчал.

— Идем, девочка, — окликнула Меррис. — Проверим твою ловкость и реакцию. Сейчас будет видно, выйдет ли из тебя танцовщица.

Син протянула руку и потянула Мэй за собой. Другие танцовщицы собрались гурьбой вокруг Меррис, как пчелы возле матки. Так, всей стайкой, они направились прочь от огней, холодно меряя глазами Ника.

Судя по всему, Син обиделась на тот его взгляд. Подумаешь. Папа бы не одобрил, если бы узнал, что он водится с ярмарочной девчонкой — той, что могла догадаться насчет Ма. И нечего было Син коситься на Алана.

Он вдруг подумал, что танцевать с Мэй будет не так уж плохо. По крайней мере, с братом она себя ведет нормально.

Его взгляд упал на Джеми, который явно занервничал из-за внезапного ухода Мэй.

— Не обращай внимания на Меррис, она так всегда со мной, — сказал Ник. Он понял, что мальчишка лучше понимает все через шутку, и добавил: — Виду не подает, как ее ко мне тянет. Вот посмотришь, сейчас прибежит обратно. Никуда не денется.

Джеми улыбнулся, хотя вид у него был все еще напуганный.

Нику было плевать, каково сейчас туристам, которые впервые оказались в этом мире, но Джеми, похоже, был из неженок. Неудобно вышло бы, грохнись он в обморок посреди Ярмарки. К тому же Ник хорошо помнил прошлое рождество. Помнил, как это, когда про тебя все забыли.

Танцовщики вернулись с блюдами красных и желтых фруктов, чтобы расставить их за кругами широкими золотыми кольцами — круг внутри круга. В свете ярмарочных огней плоды сияли.

Ник отдал Алану меч на хранение, взял один плод и впился в него зубами. Стоило слегка прокусить кожицу, как брызнул сок — густой и сладкий.

— Не ешь, — предупредил Алан Джеми, видя, как тот потянулся к блюду. — Они для танцующих. Эти танцы когда-то называли вакханалиями. Тогда никто не считал съеденных плодов, не удерживал танцовщиков после обряда. Они разбредались по округе. Иногда убивали людей.

— Кажется, я об этом читал. Про танцовщиц, менад. Диких женщин.

— Я что, похож на женщину? — прошипел он, понизив голос.

Сок жар-плода стекал струей Нику в горло, проникал в кровь, ускоряя все вокруг, приподнимая настроение. Может, ему и впрямь станцевать с Мэй — глядишь, понравится. А если она не пройдет проверку, взять в партнерши Син. В любом случае Алана он спасет. Ник засмеялся. Джеми вздрогнул. Ник ухмыльнулся ему и только потом сообразил, что просто скалит зубы.

К блюдам с плодами стали подтягиваться и другие танцовщики. Вскоре от их группки повеяло весельем и каким-то невидимым напряжением, вокруг начала собираться толпа. Танцы были обычной частью Ярмарки, поскольку большинство выступали платно — ради незнакомцев, нуждавшихся в помощи или сведениях. Зато на них было интересно смотреть. Привлекало внимание и то, что собирался танцевать сам Ник. Все понимали, что скучать не придется.

Случалось, танцовщики идеально выполняли движения, но демоны так и не появлялись. Ник же никогда не подводил публику.

— А кто такой Анзу? — спросил Джеми. — Ник сказал, что будет его вызывать.

— Только два демона дали ему имена, чтобы он мог к ним обратиться, — ответил Алан. — Демоны могут действовать как угодно и принимать любое обличье, но и у них есть свои предпочтения. Встречаются такие, кого Мэй назвала бы суккубами и инкубами.