— Конец пути! — прошептал он, и мгновенно каждая мышца буквально закричала от невыносимой боли, и он почувствовал себя раздавленным невыносимой усталостью. У него не было сил на утомительный спуск, не было сил даже держаться здесь, в этой расщелине.

И вдруг он услышал пронзительный писк летучей мыши. Настолько близко, что он едва не сорвался. Он собрал остатки сил и, несмотря на то, что ноги дрожали от непомерной нагрузки, боком добрался до края расщелины. Летучая мышь запищала снова, и тут же ей ответил целый хор сотен других. Летучие мыши возвращались с охоты в пещеру.

Крейг освободил одну руку и снял лампу с ремня. Потом он выдвинулся еще дальше так, что только плечом упирался в край расщелины, и выглянул из-за острого угла в ствол.

Крейг включил лампу и мгновенно услышал крики встревоженных мышей и хлопанье их крыльев. Всего в трех футах от себя, но непреодолимых трех футах, он увидел окно, из которого, как из бронзового горла трубы, доносились все эти звуки. Он потянулся к нему, но не хватало всего двенадцати дюймов

И тут лампа погасла окончательно. Еще несколько секунд он видел в крошечной стеклянной колбе красную нить накаливания, потом исчезла и она. Темнота навалилась на Крейга, и он поспешил укрыться нише.

В отчаянии он швырнул бесполезную лампу в стену. Она полетела вниз, удары ее о каменные стены становились все тише, и через несколько секунд он услышал далеко внизу всплеск.

— Крейг!

— Все в порядке. Я выбросил лампу.

Он услышал горечь и уныние в собственном голосе и еще раз попытался дотянуться до окна. После нескольких неудачных попыток он сдался и спустился по расщелине к V-образной нише.

— Крейг, что происходит?

— Выхода нет, — ответил он. — Нам конец, если только…

— Что? Если только что?

— Если только одна из девушек не поднимется и не поможет мне.

— Я пойду, — услышал он голос Тунгаты после нескольких секунд молчания.

— Не пойдет. Ты слишком тяжелый. Мне тебя не удержать. Снова молчание, а потом он услышал голос Сэлли-Энн:

— Скажи, что нужно сделать.

— Привяжись к веревке узлом булинь.

— О'кей.

— Теперь выходи на стойку, я буду тебя страховать.

Он видел ее силуэт в тусклом свете костра и осторожно выбирал канат, готовый зафиксировать его в любой момент, если, не дай Бог, она упадет.

— Я перешла.

— Трещину нашла?

— Да.

— Я буду поднимать тебя, а ты должна помогать. Отталкивайся ногами от трещины.

— О'кей.

— Начали!

Он почувствовал весь ее вес, когда веревка впилась в плечо.

— Отталкивайся ногами, — приказал он и выбрал канат.

— Еще раз. — Он поднял ее еще на четыре дюйма.

— Еще! — Казалось, подъем длился бесконечно, но вдруг она вскрикнула, и веревка скользнула по плечу, обжигая кожу. Крейга едва не выдернуло из ниши.

Он старался остановить веревку, чувствуя, как грубый нейлон сдирает кожу с пальцев обеих рук, и наконец ему это удалось. Сэлли-Энн кричала, раскачиваясь на веревке.

— Замолчи! — взревел Крейг. — Возьми себя в руки. Крики смолкли.

— Я оступилась, — скорее прорыдала, чем произнесла, Сэлли-Энн.

— Сможешь нащупать трещину?

— Да.

— Скажи, когда будешь готова.

— Готова!

— Отталкивайся.

Он думал, что подъем не кончится никогда, но вдруг почувствовал прикосновение руки Сэлли-Энн к своей ноге.

— У тебя получилось, — прошептал он. — Чудо мое дорогое.