Прихрамывая, она вышла на Натан-роуд. В неоновом свете над толпой маячила спина в кожаной куртке. И не сказать чтобы он шел быстро, но Кайе приходилось почти бежать, чтобы не потерять его из виду. Он свернул с оживленной торговой улицы в узкий малолюдный переулок, и Кайя тут же замедлила шаг, увеличив дистанцию между ними. Краем глаза отметила табличку с названием улицы: Мелден-роу. Очень заманчиво было подойти к нему прямо теперь, представиться, и дело с концом. Но она решила не отступать от плана и выяснить, где он живет. Дождь прекратился, облака с одного края неба расступились, и небо за ними было высокое и черное, как бархат с мерцающими звездами размером с булавочную головку.

Пройдя еще минут двадцать, он вдруг остановился на углу, и Кайя испугалась, что он ее обнаружит. Но он не обернулся, а только достал что-то из кармана куртки. Она удивленно уставилась на предмет у него в руке. Бутылка с соской?

Мужчина повернул за угол.

Кайя двинулась следом и оказалась на большой открытой площади, заполненной людьми, в большинстве своем молодыми. В конце площади над широкими стеклянными дверьми сияли надписи на английском и китайском. Кайя узнала названия новых фильмов, посмотреть которые ей никак не успеть. Она вновь заметила его кожаную куртку, успела разглядеть, что он поставил бутылку на низкий цоколь бронзовой скульптуры, изображающей виселицу с пустой петлей. Мужчина пошел дальше, мимо двух скамеек, заполненных людьми, и уселся на третью, где подобрал какую-то газету. Спустя примерно двадцать секунд он снова встал, вернулся к скульптуре, как бы невзначай забрал бутылку и пошел назад той же дорогой, что и пришел.

Когда Кайя увидела, как он входит в «Чункинг-мэншн», вновь начался дождь. Она уже стала прикидывать, что скажет. Очереди у лифтов больше не было, но он все равно пошел по лестнице, повернул направо и исчез за вращающейся дверью. Кайя заторопилась за ним и внезапно оказалась на запущенной безлюдной лестнице, воняющей кошками и мокрым бетоном. Задержала дыхание, но единственное, что смогла расслышать, был звук падающих капель. Раздумывая, не пойти ли наверх, она услышала, как где-то ниже хлопнула дверь. Тогда Кайя бросилась вниз по лестнице и обнаружила ту единственную дверь, что могла произвести этот звук: металлическую, во вмятинах. Она положила руку на ручку двери, почувствовала, как возвращается дрожь, закрыла глаза и выругалась про себя. Потом рванула на себя дверь и вошла в темноту. Точнее, вышла туда.

Что-то пробежало у нее по ногам, но она не закричала и не пошевелилась.

Сначала ей показалось, что она в шахте лифта. Но когда она подняла глаза, то увидела закопченные дочерна кирпичные стены, покрытые немыслимым переплетением водопроводных труб, проводов, изогнутых обрубков металла и полуразвалившихся проржавевших металлических лесов. Это нельзя было назвать двором, просто несколько квадратных метров между высотными домами. Тусклый свет проникал из небольшого квадрата со звездами далеко наверху. Хотя на небе не было ни облачка, на асфальт и ей на лицо все время что-то капало, и она сообразила, что это конденсат из множества маленьких ржавых кондиционеров, сплошь усеявших стены. Она сделала шаг назад и прислонилась спиной к металлической двери.

Она ждала.

И наконец из темноты раздалось:

— What do you want?[3]

Ей никогда раньше не доводилось слышать его голос. Ну да, конечно, она слышала его в ток-шоу, когда шел разговор о серийных убийцах, но услышать этот голос вживую — совсем другое дело. В нем была какая-то усталая хрипотца, и казалось, голос принадлежал человеку гораздо старше его лет — она знала, ему нет и сорока. Но вместе с тем в голосе слышалось невозмутимое и даже самоуверенное спокойствие, которое плохо сочеталось с тем затравленным лицом, которое она увидела из дверей заведения Ли Юаня.