|
Та взглянула на Надю поверх защищающей колодец изгороди и предложила этим крупным ящерицам договор, который как можно лучше перевела девочка, несмотря на свои минимальные познания их диалекта. Анджи объяснила им, что могла бы убить всех несколькими выстрелами, если бы только захотела, но вместо этого отведёт к реке, где уже и предоставит животным полную свободу. Взамен женщина потребовала относиться с уважением к её собственной жизни. Надя не была уверена, что ящерицы всё поняли и что сдержат слово, а также что те способны распространить данный договор и на остальных африканских крокодилов, и всё же предпочла сказать Анджи, что, мол, начиная с данного момента, бояться им уже нечего. Она точно не умрёт, оказавшись в пасти ящериц, как и крайне мала вероятность исполнения её желания окончить свои дни, попав в своём самолёте в авиакатастрофу, - заверила женщину Надя.
Супруги Касонго, теперь счастливые и довольные жизнью вдовы, захотели подарить Анджи свои золотые украшения, однако ж тут вмешался брат Фернандо. Он расстелил на земле одеяло и заставил женщин сложить туда свои драгоценности и тотчас завязал его за четыре конца и потащил тюк поближе к королеве Нана-Асанте.
- Это золото да пара слоновьих бивней, пожалуй, всё, что у нас есть в Нгубу. Вам виднее, каким образом стоит распорядиться этим капиталом, - объяснил он.
- То, что Касонго мне подарил, - моё! – заспорила Анджи, цепко хватаясь за свои браслеты.
Брат Фернандо убил её одним из своих апокалипсических взглядов и протянул вперёд руки. С зубовным скрежетом и крайне неохотно Анджи сняла с себя драгоценности, которые ему и вручила. И вдобавок, её заставили пообещать оставить самолётную радиостанцию, с помощью которой можно было бы общаться с местными, и что сама будет летать сюда, по крайней мере, раз в две недели, разумеется, за свой счёт, снабжая деревню необходимыми вещами. На первых порах придётся сбрасывать те прямо с воздуха, пока местные не расчистят часть леса под посадочное место. А ввиду существующих условий, дело это отнюдь не лёгкое.
Нана-Асанте согласилась с тем, чтобы брат Фернандо остался в Нгубу, продолжил свою миссию и организовал собственную школу, если только будет соблюдаться определённая идеология. Поскольку людям нужно научиться жить в мире и согласии, божества должны подавать соответствующий пример. Не было никакой причины, по которой различные боги и духи не смогли бы ужиться в едином пространстве человеческого сердца.
Эпилог. Два года спустя.
Александр Койд пришёл в нью-йоркскую квартиру своей бабушки, принеся ей бутылку водки, а Наде букет тюльпанов. Его подруга сказала, что не станет украшать цветами запястья или декольте на свой выпускной вечер, как это делает большинство девочек. Все эти корсеты казались ей ужасными. Дул лёгкий ветерок, облегчавший майскую жару Нью-Йорка, но тюльпаны всё равно быстро поникли. Он думал, что подруга никогда бы не привыкла к климату этого города, и внутренне радовался, что, по большому счёту, от неё данное и не требовалось. Молодой человек посещал университет Беркли и, если бы всё шло по плану, непременно получил бы титул доктора в Калифорнии. Надя обвиняла его в чрезмерной любви к удобствам. «Я не знаю, как ты собираешься заниматься медициной в самых беднейших местах земли, если ты жить не можешь без итальянской лапши, что готовит твоя мама, и без своей доски для сёрфинга», - подтрунила она. У Александра ушли месяцы на то, чтобы убедить подругу в преимуществах обучения в университете, в котором и сам числился студентом, и, в конце концов, добился своей цели. В сентябре она уже будет в Калифорнии, и, для того, чтобы видеться, больше не придётся пересекать континент.
Надя открыла дверь, а он по-прежнему стоял с увядшими тюльпанами в руках и горящими ушами, не зная, что сказать. |
