Он не захотел добавить, что Господь послал им палатку, как на самом деле то и думал, чтобы лишний раз не спровоцировать Анджи Ниндерера. Путешественники почистили рыбу, завернули ту в листья и пожарили; никто и никогда не пробовал более вкусного блюда. На ту пору пляж, точно ад, пылал от жары. Они соорудили тень под держащимся на палках брезентом и прилегли отдохнуть, будучи под наблюдением обезьян и нескольких крупных зелёных ящериц, выползших позагорать.

Группа, потея, дремала под скудной, даваемой брезентом, тенью, когда внезапно на противоположном крае пляжа, прямо из леса появился реальный смерч, поднимающий облако песка. Поначалу все подумали, что приближается носорог – его прибытие всегда оборачивалось скандалом, однако вскоре поняли, что речь шла об огромном диком кабане со скудной, покрытой колючками, шерстью и наводящими ужас клыками. Зверь вслепую бросился на лагерь, не дав людям возможности схватить оружие, которое даже на время сиесты лежало поблизости. Всем едва хватило времени посторониться, когда хищник чуть их не забодал, врезавшись в поддерживающие навесу брезент палки и уронив те на землю. Из порушенной палатки он продолжал фыркать и наблюдать за людьми своими злостными глазами.

Анджи Ниндерера помчалась искать револьвер и своими движениями лишь привлекла животное, собиравшееся напасть вновь. Копытами передних лап оно, опустив голову, поскребло песок и побежало в направлении Анджи, чья дородная фигура представляла собой идеальную цель.

Когда, казалось, кончина Анджи неминуемо наступит, брат Фернандо встрял между ней и диким кабаном, размахивая в воздухе куском брезента. Зверь резко остановился, обернулся и бросился на него, но в самый момент столкновения миссионер ловко сгруппировал тело, выполнив оригинальное па. В бешенстве, кабан взял паузу и продолжил наступать, вновь запутавшись в брезенте и не касаясь мужчины. Меж тем Анджи схватила револьвер, однако ж так и не осмелилась выстрелить, поскольку животное ходило кругами столь близко к брату Фернандо, что оба вскоре слились воедино.

Вся группа поняла, что ныне присутствует на самой оригинальной корриде с быками. Миссионер пользовался брезентом, точно мулетой, и дразнил животное криками: «Оле, торо!» Он обманывал его, то и дело вставал на пути и сводил с ума. За небольшое время животное вымоталось настолько, что стало пускать слюну и вот-вот бы свалилось, не удержавшись на дрожащих лапах. Тогда мужчина просто встал спиной и с высшей степенью высокомерия истинного тореро, таща за собой мулету, отошёл на несколько шагов, пока кабан прикладывал усилия, пытаясь удержаться в вертикальном положении на своих лапах. Анджи как раз и воспользовалась данным моментом, чтобы двумя выстрелами в голову убить животное. Освистыванием и хором аплодисментов все приветствовали смелый подвиг брата Фернандо.

- Взгляните, сколь большее удовольствие мне это доставило! Я не дразнил быка вот уже тридцать пять лет! – воскликнул мужчина.

И он улыбнулся впервые с момента их знакомства, а затем рассказал, как в молодые годы мечтал пойти по стопам своего отца, знаменитого тореро. И всё же у Господа на его счёт были немного другие планы: в результате нескольких нешуточных лихорадок юноша практически ослеп и не мог больше драться с быками. И человек задался было вопросом, чем именно заняться теперь в жизни, когда от приходского священника родной деревни узнал о том, что церковь ищет миссионеров, которых отправила бы в Африку. Он явился на зов, лишь движимый отчаянием, вызванным невозможностью драться с быками и далее, но вскоре открыл в себе соответствующее призвание. Чтобы стать миссионером требовались те же добродетели, что и для участника боя с быками: храбрость, стойкость характера и вера, так необходимых для столкновения с различными трудностями.

- Сражаться с быками – это легко. Служить же Христу гораздо сложнее, - заключил брат Фернандо.

- Судя по представлению, которое он нам только что показал, кажется, что и не требуется особо приглядываться ни к тому и ни к другому, - взволнованная, сказала Анджи, поскольку тот спас ей жизнь.