Как только его Гранокодуй оказался набитым под завязку, он повернулся, скользнул в расщелину и в считанные мгновения исчез, поглощенный пугающей тьмой.

44. Спасение на глубине

Используя неровности известняковой стены, Тугдуал размеренно продвигался вниз по расселине. Больше, чем когда-либо прежде, он ощущал себя полупауком, полулетучей мышью. Его зрение быстро приспособилось к темноте, и юноша, нашаривая руками и ногами опору на стене, видел так же хорошо, как ночью кот. Он автоматически, но очень ловко перебирал конечностями, словно для него было совершенно естественным без всяких приспособлений спускаться на многометровую глубину. Любой другой на его месте начал бы терять уверенность, удаляясь от выхода в расселину.

Но Тугдуал был другим. Он отнюдь не считал это спуском в ад, наоборот, по мере того, как он опускался все ниже, в нем росла уверенность в своих силах, а мышцы его рук и ног словно становились крепче. Мраморное небо с металлическими облаками теперь казалось лишь ниточкой, но от этого он, как ни странно, приходил в восторг.

В отличие от того, что думали все остальные, начиная с него самого, Тугдуал вовсе не ненавидел Гюса. Этот мальчишка выводил его из себя, а это далеко не одно и то же! Может, даже хуже. Нужно признать, пацан буквально притягивал неприятности. И подвергал опасности остальных Беглецов. А кто был в первых рядах Беглецов? Окса. Маленькая Лучезарная с ясными серыми глазами. Долгожданная, протеже Фей-Без-Возраста и всех Беглецов. Ее близость к Гюсу только увеличивала раздражение Тугдуала. Он все больше и больше понимал, что эта дружба, крепкая, как каменная стена, по которой он сейчас полз, была тем, что ему не познать никогда.

Он сам был слишком странным, чтобы иметь друзей. Слишком иным. А главное, слишком чокнутым… Единственные друзья, которые у него когда-либо имелись, были слабыми и внушаемыми существами, видевшими в нем воплощение черной магии. Да и можно ли их назвать друзьями? Скорее, марионетками… Даже собственные родители признали поражение и отделались от него, передав дедам. И Тугдуал знал, что в маленькой группе Беглецов насчет него мнения расходятся. Только Абакум согласился взять его под крыло, остальные его просто терпели, но, скорее, из уважения к Брюн и Нафтали, чем ради него самого, Тугдуал это отлично понимал. От этого он не страдал, приучив себя подпитываться враждебностью, неприязнью и недоверием других. «У всех свои пищевые привычки…» — частенько повторял он. С насмешкой или с досадой? Не суть важно. То, кто он есть, в конечном итоге стало его устраивать, раз уж другим он быть не мог. Особенно если учесть, что это не мешало одной девочке хорошо к нему относиться…

— Вы проделали почти половину пути, внук Кнудов! — неожиданно раздался пронзительный голосок Кульбу-Горлана.

— О, и ты тут?

— Юная Лучезарная отправила меня посмотреть, все ли у вас в порядке.

— Класс! — улыбнулся в кромешной тьме Тугдуал.

— Она передает вам свою поддержку и вот эту Ретинату с водой, чтобы вы могли утолить жажду, — продолжило существо, протягивая юноше медузу размером с хороший грейпфрут.

Тугдуал вонзил пальцы в трещину и уперся носком в выступ шириной не больше пальца. Углядев Кульбу, с кряхтением несущего Ретинату, он забрал ее и с жадностью выпил содержимое.

— То, что надо! Передай мою благодарность Маленькой Лучезарной.

— Слушаюсь!

И Кульбу оправился в обратном направлении, оставив Тугдуала в состоянии глубокого удовлетворения.

— Да уж, нехилый был полет…

Гюс с испуганным возгласом вздрогнул.

— Тугдуал? — пробормотал он.

— Он самый, — ответил парень.