Глаза дежурного стали огромными. Если Семен сейчас играл, то получалось у него очень правдоподобно, – зло подумал Кондрат.

– У тебя в кабинете кто-то сковырнулся?

Леший посмотрел на Семена внимательно. Издевается?

– Так паренек, которого из семнадцатого дома привезли, из Крайского.

– Семнадцатый? Из Крайского? Это тот, что респектабельный? Для богатеньких? В нем что-то случилось?

Семен розыгрыши не любил. Это знал весь отдел. Мало того, слыл человеком с отсутствием юмора. При нем лишний раз и анекдотов не рассказывали, дежурный хмурился, пытался понять, не понимал и сердился. А сердитый Семен – это не слишком приятное зрелище. Именно потому, если изначально Кондрат с удивлением, но подумал, что дежурный издевается, то чем дальше длился разговор, тем меньше он нравился Кондрату. Навряд ли Семен вдруг, ни с того ни с сего, научился разыгрывать, да еще и так не вовремя, и не уместно. 

– Семен, позавчера в Крайском, в семнадцатом доме, в том самом респектабельном, убили местную бизнесвумен только вернувшуюся из-за гранпоездки. Паренек Стас прилетел вместе с ней, – Кондрат говорил медленно, как будто объясняя нечто маленькому ребёнку. – Стаса мы привезли в наш отдел, но он умер… у меня в кабинете, – Кондрат помолчал, смотря на меняющееся на глазах лицо дежурного. Говорить ему о синем свете или нет? Не стоит, у него и так вон лицо такое словно мёртвого Стаса увидал. – Он умер от сердечного приступа, а меня отправили на пару дней на «выходные».

Семен выдохнул.

– Ого, Кондрат Разумович! – он перешел на имя – отчество. – Я сейчас с Фархадом свяжусь. Ты посиди, – на лице Семена блуждала странная, чуть растерянная, напряжённая улыбка. – Ты посиди с… собачкой. А я сейчас позвоню…

– Семен, дело что, замяли? Или? Что с ним не так?

Дежурный отстранился, взял в руки телефонную трубку и, не переставая растерянно улыбаться, начал набирать номер.

Кондрат махнул рукой и прошел в коридор, дернул дверь своего кабинета. Закрыто.

Вернулся к Семену. Тот уже положил трубку и внимательно смотрел на Кондрата.

– Привет, Леший! – хлопнули Лешего по плечу. Он обернулся. Протягивая руку, стоял Мишка. – Как? Выздоровел? 

Кондрат тряхнул руку опера.

– Да, вроде.

– Слушай, ты ж завтра, вроде, должен выйти?

– Завтра.

– А чего несет тебя на работу? Е-ха, кто бы мне выделил два выходных кряду? –Мишка почесал затылок. – Ну, давай… – улыбаясь, махнул рукой.

– Постой, – Кондрат поймал опера за рукав. – Ты случаем не знаешь, что там с этим семнадцатым домом?..

– Семнадцатым?

– Ну да! Тот, что в Крайском.

– А что там? – опер простодушно смотрел на Кондрата.

– Стас, помер недавно… – Кондрат внимательно смотрел на Мишку.

Тот пожал плечами.

– Район наш, конечно, но, я не выезжал, не знаю…Стас. А что за Стас?

– Да Бог его знает. В квартире Катерины Стогиной.

– Стогина… что-то фамилия знакомая. Это не та, что в мэрии? В холдинге работала… как его «Консолидация» во…

– Холдинг? – Кондрат задумчиво посмотрел на Мишку. – Может и она, дело бы глянуть?

– На неё дело?

– Так убили её!

– Да ну ты!

Кондрат, смотрел в спокойное лицо Мишки. Не было на нем удивления, и возглас был искренний. Надо ж, убили! Мишка слишком давно был опером, чтобы удивляться смертям. Любым, жестоким и бытовым, смерть есть смерть. Но вот не знать о ней, в своем районе, он не мог. И все же не знал? Или его, Кондрата, всё-таки разыгрывают.