|
Его мать всегда была солнцепоклонницей, и в детстве его настолько часто таскали с собой на побережья Мэна, Кейп-Кода и Флориды, что катание на волнах, собирание морских ракушек и сооружение песчаных замков его совершенно не привлекали. Как и у любого ребенка, которого слишком часто принуждают к какой-либо деятельности, не вызывающей у него энтузиазма, у Майкла развилось отвращение к подобному времяпрепровождению. По сути дела, за все время их отношений Джиллиан удалось вытащить Майкла на пляж только однажды, и это случилось в Мэне на прошлый Новый год. Не слишком подходящий сезон для солнечных ванн и катания на волнах.
В ответ на неодобрение, с которым друзья восприняли их планы, Майкл лишь мог им сказать, что, когда настанет их черед ехать в свадебное путешествие, пусть сами выбирают то, что им больше по душе - или что будет на пике популярности. Но у них с Джиллиан другие интересы. По правде говоря, Джиллиан с огромным удовольствием отправилась бы в круиз по Карибскому морю. По сути дела, если бы она проявила настойчивость или выказала хоть крупицу недовольства выбором Майкла, он бы подчинился без всяких споров. В конце концов, он ее любил. Им было важно провести время вместе, вдали от привычной жизни, и отдохнуть от суеты, сопровождающей каждую свадьбу. Тем не менее ему самому хотелось большего, чем просто лежать на солнце, пить дайкири и всякие коктейли с маленькими зонтиками в бокале. Он жаждал прикоснуться к истории, испытать приключения. Жаждал открытий. Ему хотелось проводить время за обследованием выбранного им места. Многие из его друзей пришли бы в смятение, узнав об одном возможном варианте их путешествия - Аляске, фигурировавшем до тех пор, пока свадьбу не назначили на октябрь. В это время года в Австрии прохладно, но Аляска, это было чересчур даже для Майкла. Эти самые друзья удивились бы, объяви они с Джиллиан первоначально выбранное место для проведения медового месяца. Майкла всегда притягивал Египет. Настолько сильно, что, несмотря на неспокойную обстановку в этом регионе, задуманное путешествие входило в их планы до того момента, пока Майкл не узнал, что самый прохладный месяц в Египте - январь, когда в Каире бывает до 35 градусов Цельсия, а на Ниле - свыше сорока Он бы многое вытерпел, чтобы увидеть Великие пирамиды, сфинксов и проплыть по тем же водам, что несли когда-то царскую барку Клеопатры - даже игнорируя предупреждения правительства США. Но всему есть предел. Он надеялся когда-нибудь посетить Египет… но не в октябре. Утро после свадьбы было чудесным. Несмотря на усталость, новобрачных переполняла энергия, никогда ранее ими не испытанная и которую, как казалось, им больше не доведется испытать. Ими владело невероятное возбуждение. Пока они ехали на машине в аэропорт и потом сидели в самолете, летящем в Вену, Майкл то и дело поглядывал на Джиллиан, повторяя одни и те же слова. – Ты - моя жена. На что Джиллиан отвечала. – Да, я знаю. Майкл в изумлении смотрел на нее и качал головой. – Нет, ты не понимаешь. Ты ведь моя жена. Потом наступило изумительное время привыкания к этому факту. Они были женаты менее суток, а он находил в ее присутствии такой покой и утешение, о каких не мог и помыслить. Джиллиан обращалась с ним немного снисходительно, как с недотепой. Хотя и милым, тем не менее глуповатым. Но он видел по ее глазам, что она все понимает и ощущает тот же покой, то же сознание правильности происходящего. Прибыв в Вену, они возблагодарили Бога за то, что надоумил их взять такси. Подобно многим другим старым европейским столицам, Вену можно было сравнить с необработанным алмазом, красота которого скрыта под шероховатой поверхностью. В течение двадцатого столетия разросшаяся промышленность подступила к сердцу города. Здания учреждений, фабрик и безликие многоквартирные дома могли быть частью любого города на свете. Но едва они переехали через Дунайский канал, вокруг них поднялся старый город. |
