— Там всегда есть лесной народ, — сказал Арлен с насмешливым вздохом. Он порылся в мешке с фруктами. — А ты? Какое у тебя оружие?

Я придвинула надбитый серебряный компас на пару дюймов, пальцы лежали на крышке.

— Одна из немногих вещей, что я умудрилась забрать при изгнании. Король забрал мой лук, ранг и титул. Он немного расшатан, но не страшно, — я спрятала компас в мешочек на поясе, и он обхватил компас тканью. — И есть нож, как и у вас. Слушай, хватит есть нашу еду!

— Мы пополним запасы через три дня, — возразил он, я отодвинула мешок с фруктами подальше от него.

— Чем меньше пополнять, тем лучше. Вы еще свой жемчуг не вернули, а я не хочу чинить неводы в каждом городе ради пары медяков, — я затянула свою сумку. — Если мы хотим добраться до озера, на нашей стороне должны быть удача и логика. Не будем подставлять себя еще до начала.

Путь через Пароа вдоль реки Раш можно было назвать приятным. Поздний апрель вел себя хорошо, когда мы добрались до дельты. Солнце нас грело, а ветер приносил сладкие запахи. Берега были полны лилий и нарциссов, а еще телег с разноцветными товарами, что проносились мимо нас в города у реки. Но с каждым шагом мне было все тревожнее. Я сто раз за день проверяла себя, пыталась понять, зачем согласилась на такое опасное задание.

Было сложнее.

Совет короля дал ясно понять, что меня ждет, если я вернусь — повезет, если я увижу конец недели в темнице. Я пыталась подавить страх, что затея не строит риска.

Утром я шла впереди троих спутников. Они были воодушевлены решением вернуться к своему народу, по пути обсуждали детали плана. Разговор проходил в виде смелых заявлений Моны, возражений Арлена, который спорил, казалось, веселья ради. Кольм почти всегда молчал, хотя добавлял тихое слово или фразу, меняя этим весь разговор.

Я не участвовала. У меня не было их уверенности, будто они уже прошли Сильвервуд, будто он не был нависшей темной загадкой. Я заставляла себя обдумывать по шагу за раз, сосредоточившись на дороге перед нами.

— Мэй.

Я вздрогнула. Я не заметила, что Кольм отошел от спорщиков.

— Что?

Он поравнялся со мной.

— У меня есть немного монет. Хочешь купить себе новую обувь на следующем рынке?

Я покраснела, поняв, что он оценил состояние моей изношенной обуви.

— Спасибо, но у них вряд ли есть нужная.

— Какая?

Я подняла ногу, прыгнула, чтобы поспевать за ним.

— Я мягкой подошвой. Похоже, из всех народов востока только мы не носим ботинки с твердой подошвой.

— Тебя изгнали в этой обуви? Она так долго протянула?

Я опустила истертую подошву на землю.

— Ох, нет. Они порвались после второй зимы. Пришлось найти башмачника в Сиприяне, и он сделал мне эти, что стоило мне месяца работы.

— Уверен, кто-нибудь в Переходе Рашера сделает тебе пару.

— Нет, я не хочу тратить время, — я обошла выбоину в дороге. — Я буду в порядке, особенно в лесу. И они мне помогают.

— С чем помогают?

Я указала на дорогу впереди.

— Объяснить этот путь. Если я доведу вас до другой стороны гор, то я куплю новые ботинки.

— Не стоящее риска дело, как по мне.

— Тогда пусть это будет очень хорошая обувь. Может, и новая сумка со спальным мешком, — и лук из маклюры с узорами.

Мне показалось, что я уловила улыбку, но в этот миг Мона позвала его объяснить что-то, что она доказывала Арлену.