И Тепляков пристроился. Легко и непринужденно. Потому что здесь как бы продолжилось его прерванное прошлое. А потом… потом ему приказали надеть перчатки и выйти на ринг. Экзаменующим оказался мускулистый парень с кошачьими движениями. Тепляков продержался чуть более двух минут и оказался на полу, сбитый точным боковым в челюсть. Правда, не в нокауте, а лишь в нокдауне, и почти тут же вскочил, но Никитич бой прекратил, заметив:

— Что ж, кое-что можешь. Но кое-что — это у нас почти ничего. Старайся. А там посмотрим.

Медкомиссия, действительно, отняла всего три дня. Никаких отклонений в здоровье Теплякова она не обнаружила, и он, довольный ее заключением, вручил справку Никитичу.

Следующие десять дней пролетели как один бесконечный день изматывающих тренировок. На одиннадцатый, во время утреннего построения, Никитич, пройдясь вдоль строя замерших курсантов, остановился в самом конце.

— Юра Тепляков, выйди из строя, — приказал он.

Тепляков вздрогнул, как от удара, уверенный, что ему предложат покинуть «Детсад», как с иронией называли фирму «Кристалл» будущие телохранители, расшифровывая шесть букв следующим образом: Действуй Если Ты Солдат Адекватной Должности. Чушь, конечно, поросячья, но были и другие расшифровки, с использованием ненормативной лексики.

Тепляков сделал два шага вперед, повернулся кругом и замер, готовый ко всему, пропустив мимо ушей, что Никитич впервые присовокупил имя к его фамилии.

— Итак, Юрий Николаевич Тепляков прошел смотрины и, на мой взгляд, показал себя с лучшей стороны. Посему, поздравляю тебя, Юра, с зачислением на курсы телохранителей. Тебе предстоит в течение трех месяцев узнать все секреты своей будущей профессии. Уверен, что ты освоишь их без особых затруднений. О чем я и доложил руководству фирмы.

Строй будущих телохранителей из двадцати двух человек сообщение своего наставника встретил вежливыми аплодисментами. Впрочем, как выяснил Тепляков за минувшие дни, все эти парни попали в «Детсад» примерно тем же путем и в то же самое время, и если бы он опоздал всего на неделю, ему пришлось бы искать другую работу.

Теперь к тренировкам тела добавились боевое самбо и дзюдо, стрельба из пистолета, фехтование на ножах и палках, вождение автомобиля, лекции по психологии, юриспруденции, кино и фотосъемкам, звукозаписи, первой медицинской помощи при различных травмах и ранениях. Вплоть до кулинарии, марок вин, минеральных вод и прочего, и прочего, о чем Тепляков не имел ни малейшего представления. Занятия велись с перерывами на еду и сон, один специалист сменял другого, так что на личное время не оставалось ни минуты, а если бы и оставалось, то любой из курсантов употребил его для сна. И далеко не все выдержали такой бешеный темп освоения новой профессии. Уже через пару недель кое-кто, добравшись в конце дня до постели, стал задаваться вопросом, зачем им такая прорва всяких знаний?

— Нас, что, в шпионы готовят? — как-то во всеуслышание спросил, ни к кому конкретно не обращаясь, Славка Корневищев, сосед Теплякова по койке.

Тепляков лишь пожал плечами, почти уверенный, что его проверяют на вшивость.

— Для поступления в академию Генштаба, — с усмешкой ответил Валерка Куценко, в первый же день пославший Теплякова в нокдаун. — Говорят, что там теперь такая же программа, как и до семнадцатого года. Кроме четырех языков и парфосной охоты.

— Что это за охота такая? — удивился кто-то.

— Верхом на дончаке вслед за гончими по пересеченной местности, деревня, — ответил Куценко. — Читай роман Пикуля «Честь имею». Кстати, одним из лучших наездников в Академии перед Первой мировой считался барон фон Маннергейм.