— Спасите меня! Кин, пожалуйста!..

Я бросился к паучихе. Та попыталась сбежать с коконом, но я был быстрее — разорвал нить, за которую она тащила Макса, и Вдова сразу сбежала, не пытаясь вернуть кокон. Сражаться со мной в ближнем бою паучиха теперь опасалась.

Я сорвал с Макса плотную паутину, и бросил на камень и пепел — сейчас мы стояли на месте, где убили прошлого паука.

Толстяк сидел и размазывал слезы, пытаясь убрать с лица паутину.

— Не время, — холодно сказал я, и взял его за плечо. Из темноты в меня прилетела сеть, но я разорвал ее, как обычную паутину.

— Подожди, подожди… — Зашарил руками Макс по пеплу. — Сейчас… Нашел!

Толстяк приложил к своей руке кусок хитина, и охнул, когда облик начал быстро разрастаться, заковывая руку в блестящий доспех.

— Идем, — потащил я его к кругу света, где стояла Клева.

Девушка выглядела растерянной и бестолку пускала в разные стороны маленькие пламенные шары. Похоже, считала свои огненные способности ультой, которой никто не сможет противостоять.

За минуту Макс стал вполовину выше. Его руки стали тоньше и гораздо длиннее, голова наоборот — вдавилась в туловище, будто его шея внезапно исчезла. Глаз у парня не прибавилось, как и рук, но пальцы на каждой ладони срослись, превратившись в острый коготь. Однако характер приятеля остался таким же трусливым.

— Смотрите по сторонам, — равнодушно предупредил я. — Будьте бдительны. Она может и обязательно попытается атаковать сзади.

— Легко тебе говорить! — зашипел Макс изменившимся голосом. — Тебя она даже тронуть не решается, а я ее даже заметить не успею! Господи, обещаю, если выберусь отсюда, никогда больше не буду смотреть фильмы ужасов… И никому другому не позволю…

Угловатая трехметровая фигура Макса дрожала от страха.

Очередная атака пришлась с потолка. В нас полетели десятки сетей, а потом сверху рухнула паучиха.

Свои сети я разорвал, Клева сожгла, а Макс перехватил и мастерски отправил в сторону. А потом — сбежал в темноту, оставив нас вдвоем.

Наверное, это лучшее, что мог сделать этот бесполезный человек.

На этот раз паучиха взялась за нас всерьез. Тени на стенах ожили, соскользнули со светящихся кристаллов и атаковали Клеву, гася огонь, разгоревшийся в ее ладонях. Меня паучиха теперь не избегала, но и я не мог нанести ей серьезного урона — от моих ударов хитин трещал, а паучиха летала по пещере, как мячик, но пробить ее броню я не мог.

— Помоги! — стонала на земле спутанная тенями Клева, но мои пальцы проходили сквозь теневые путы.

— Я буду пить тебя долго, — пообещала паучиха, стоявшая в десятке шагов.

Мне она почему-то не могла сделать ничего. Правда, и я не мог разрушить ее броню.

Пат.

А потом на потолке что-то зашуршало, и спустя секунду Макс упал прямо на паучиху, зажав между когтей остатки моего кинжала.

Вдова рухнула под весом Макса, заверещала. Кинжал не убил ее, но вонзился в головогрудь и застрял в хитине.

Толстяк отлетел в сторону. А я рванулся вперед, со всей скоростью, которую мог выдать. Добежал до верещащей Вдовы, взлетел на нее и выдернул кинжал, вонзившийся лишь на пару сантиметров. Но для меня это было неважно. Главное — есть рана, пусть из нее по-прежнему сочится слизь.

Я подцепил оба края раны кончиками пальцев, и потянул в стороны. Паучиха заорала, как сумасшедшая. Хитин заскрипел, а от раны пошли трещины по всей головогруди Кошмара.

Монстр попытался было скинуть меня, но я держался и разрывал ее на части. В разные стороны полетели куски хитина, а потом я вбил в рану кулак. И еще раз. И еще, нащупавая там все, за что можно ухватиться, и вырывая это. Третьего удара не понадобилось, я спрыгнул вниз.