— Третьей, — уточнила Сара. — Но ради Бога, не напоминай ей об этом. С тех пор много воды утекло, она здорово поработала, и мы с тобой хорошо это знаем. Думаю, в этом и кроется причина ее обиды — вместо благодарности за все ты уводишь у нее из-под носа самого сексуального, как она правильно говорит, мужчину столетия.

— Ну, она хоть с ним спала, даже он этого не отрицает. Но интересно, откуда она знает, что я — нет? Может, он сам ей сказал?

— Или она угадала.

— А вдруг он и впрямь занялся мною ради спортивного интереса и, возвращаясь на «Валгаллу», развлекает команду рассказами о моем собачьем взгляде и о том, как я умоляю его переспать со мной?

— По-твоему, это возможно? — спросила Сара. — А вот по-моему — нет. Пусть он женат, занимается шантажом и Бог знает чем еще, но на это он не способен.

— Так зачем тогда Дэнни болтает?

— Не знаю, все это пустое, на твоем месте я бы больше верила Джейку. Ну, а уж если мы узнаем, что он лжет, ты же можешь порвать с ним. А пока я все же сильно сомневаюсь, что он стал бы тратить время, морочить тебе голову и заставлять страдать, чтобы развлечь рассказами свою команду!

— А что ты думаешь про его отношения с Консуэлой?

— Вот это загадка. Конечно, Консуэла совсем не то, чем кажется. Дама-благотворительница, безутешная вдова… Пожалуй, я бы не удивилась, узнав, что она главная злодейка в этой истории, а Джейк, Моранди и, возможно, Эрик, напротив те, кого шантажируют. Думаю, и ты прокручивала такой сценарий, — рассмеялась Сара. — Как видишь, не ты одна мыслишь в духе старомодных романов.

— Но если их шантажируют, значит, им есть, что скрывать, — заметила Луиза.

— Конечно. Будь я специалистом по расследованию, мне удалось бы лучше разобраться во всем.

— Похоже, мы связались с мужчинами, которые вот-вот угодят за решетку, может, и нас они увлекут за собой.

— Хорошо, что ты так оптимистически смотришь на это, — весело заметила Сара, — а то уж все казалось слишком темным и мрачным.

— Во всяком случае, — засмеялась Луиза, — помни, что Афродита обвинила Моранди в шантаже.

— Ах да, я чуть не забыла о ней, — огорченно сказала Сара, — и признаюсь, многообразие обликов Моранди пугает меня больше, чем его ужасные картины. Я тебе рассказывала о них?

— Нет.

— Они безнадежно чудовищны. Что? Что ты там увидела? — Она посмотрела в ту же сторону, что и Луиза.

— Я смотрю на очень дорогой, роскошный серебряный «ягуар» возле дома Жан-Клода.

— Эрик?

— А кто же еще? И почему ты только что говорила, что нам некого больше спрашивать?

— Ах да, конечно! — воскликнула Сара. — Жан-Клод!

— А где мы сегодня ужинаем?

— Как раз у Жан-Клода. Прекрасно! Знаешь, нам не стоит расспрашивать его при Эрике. Верно?

— Да, но ты можешь спросить Эрика, где он был сегодня днем в тот час, когда назначил тебе встречу?

— Ну, я думаю у меня не больше шансов получить честный ответ, чем у Моранди продать свои картины.

— Попытайся хотя бы!

Пока Сара и Луиза принимали душ и переодевались, Эрик уже уехал. Ужин был накрыт в прелестном саду Жан-Клода, откуда открывался вид на красные крыши Валанжу. Теперь Сара называла это место Счастливой Долиной. Дэнни уехала с Эриком, снова извинившись перед Луизой за все, что наговорила днем. Во искупление своей вины она пообещала сводить Луизу на этой неделе на роскошный обед. От этого Луизе стало немного не по себе, но ее замешательство усилилось, когда Жан-Клод мрачно сообщил им:

— Я сказал Эрику, что не хочу иметь отношения к его делам.