Денни купила этот участок земли потому, что возделать его — задача не просто трудная, а практически невозможная и успехи возвышали ее в собственных глазах. Юной девушкой, десять лет назад, Денни сбежала с мужчиной и тайком вышла замуж. Этим открытым актом неповиновения семье она хотела доказать, что способна сделать то, что хочет, и добиться своего. К несчастью, Провидение посмеялось над ней, поскольку брак оказался весьма скоротечным. Не прошло и нескольких месяцев, как ее молодой муж, которого семья уже простила и приняла в свое лоно, неожиданно скончался. Денни пришлось вернуться домой.

Журналистика и активная общественная жизнь вроде бы залечили кровоточащую рану. Но этого было недостаточно. Денни влекло к настоящему делу, трудному и серьезному. Альтернативой была смерть. Поэтому она решилась на самый шальной шаг, который можно было вообразить, — основала собственную ферму. Это все равно что переложить ношу Атласа на хрупкие плечи Дианы. Она с честью несла свой крест, и только смерть заставила бы ее бросить свой мир — сорок акров фруктового сада в Дарлинг-Рейнджерс.

Никто — ни Бен, ни семья — не понимал, к чему все это. Просто Денни совершила еще один шальной поступок, но они любили ее такой, какая она есть, и молили Бога, чтобы эта авантюра не закончилась трагически.

В тот понедельник, однако, трагедией и не пахло, наоборот, все говорило об успехе. По крайней мере, так было до восьми тридцати вечера.

У Денни имелись собственные идеи по поводу того, как поступить с беглым подозреваемым, если тот ненароком забредет к одинокой девушке, когда до ближайших соседей не менее шести миль. И Денни казалось, что она рассуждает вполне логически.

Три дня назад в пляжном домике на Западном побережье убили женщину, газеты и радио непрестанно передавали описание мужчины, которого разыскивали для дачи показаний по этому делу. Формулировка «для дачи показаний» никого в заблуждение ввести не могла, просто пока суд не признает человека виновным, никто не вправе вешать на него ярлык убийцы — только и всего. Даже на задворках Британского Содружества презумпция невиновности оставалась в силе, а закон есть закон, что для Западной Австралии, что для Антарктики, что для Лондона. Короче говоря, полиция и пресса позволили себе только фразу «Джек Смит разыскивается для дачи показаний», и не более того. Детальное описание этого человека ясно говорило о том, что по улицам городов он шататься не станет и в толпе ему не спрятаться. У него имелся шрам на подбородке. Это сразу бросается в глаза. Ему одна дорога — в буш.

Через двадцать четыре часа после первого объявления полиция сообщила, что у них имеются все основания подозревать, что Джек Смит отправился в сторону района Холмов. Неизвестный мужчина в похожей одежде был замечен в субботу утром недалеко от Крыжовенного холма. К несчастью, случайный свидетель не мог сложить два и два в течение четырех часов. К тому времени подозреваемого и след простыл — он снова растворился в безбрежном буше.

Денни услышала эти новости по радио в субботу вечером (она включала радио только по субботам и воскресеньям, в остальные дни у нее не было ни времени, ни желания слушать всякий вздор). Вот она и подумала, что Джеку Смиту понадобится еда, а также деньги. И еще новая одежда, отличная от той, которую описали на всю страну. В город он из-за этого самого шрама явиться не посмеет, поэтому, ему остается только ворваться в чей-нибудь дом и силой взять необходимое. Но если, рассуждала Денни, эти вещи — еду, деньги и одежду — добровольно предоставить в его распоряжение, то какой резон ему ломиться в дом, так ведь? Это будет совсем неразумно. Зачем оставлять лишние следы? А если он вторгнется на ее территорию, когда она будет дома, он и ее вполне может убить. Даже у Джека Смита хватит мозгов понять, что повесить его могут только за одну женщину.